Сердце Абриса

Когда, закутавшись в мужской халат, волочившийся по полу, я вышла из банной комнаты, то уже ничего не напоминало о случившемся. Тело исчезло, а на низком столике стоял накрытый серебряной крышкой поднос. Кайден с бокалом виски в руке сидел на диване и, крепко задумавшись, смотрел в одну точку. Прошлепав босыми ногами по полу, я встала на границе пушистого ковра, словно нищий на пороге богатого дома, и не решалась ступить на него. Нервно теребила пояс халата. Хотела узнать, куда делся труп, но почему-то спросила:

– Где мы?

Не глядя на меня, Кайден проглотил остатки виски и встал, чтобы налить еще.

– Далеко от Белого замка. В восточных долинах.

Со звоном, старательно скрывая ярость, он вытащил пробку из хрустального графина, плеснул напиток в стакан, а потом оглянулся через плечо:

– Тебе надо поесть.

От мысли о еде к горлу мгновенно подкатил тошнотворный комок. Я покачала головой, отказываясь даже смотреть, какое кушанье пряталось под крышкой.

– Не стой, – приказал он.

Помявшись, я забралась на диван с ногами и закуталась в халат, пахнущий Кайденом, как в покрывало. Он налил щедрую порцию виски во второй стакан и протянул мне, а когда я попыталась отказаться, сухо вымолвил:

– Поможет успокоиться.

Не уверена, но, судя по коротким резким фразам, ему самому не мешало бы успокоиться.

Когда я приняла бокал, то Кайден уселся напротив:

– Что случилось в замке?

– Не знаю, – покачала я головой. – Ничего не понимаю. Огаст заставил с утра показать артефакт, и народ как будто взбесился.

– Что эта мразь… – Он запнулся. – Что он тебе сделал?

– Они, – поправила я, и на застывшем лице Кайдена дернулся мускул. – Их было… много.

– Они тебя… трогали?

Видимо, мужчина пытался деликатно выяснить, остались ли целыми девичья честь и гордость.

– Не успели. Но артефакт испоганили. Козлы!

Омерзение от воспоминания о заброшенном крыле Белого замка переварить на трезвую голову явно не получалось. Не колеблясь, я отхлебнула виски. По горлу прокатился обжигающий ком, упал в пустой желудок. С отвращением я обтерла губы рукавом халата, но вместо того, чтобы отставить бокал, отпила еще. Обычно, чтобы прилично опьянеть, мне хватало нескольких глотков. Щедрая порция в стакане вполне могла довести до бессознательного состояния.

В прошлом Кайден помог мне не развалиться на куски после нападения Валентина Озерова. Сейчас – внимательно следил за тем, как я давилась алкоголем. Далекий, чужой, почти незнакомый мужчина, наследник огромного клана. Нас разделяли кофейный столик с подносом еды и бездонная пропасть. Больше не было общих воспоминаний. И любви тоже не было. Мы стали героями совершенно другого романа. От злости я выхлебала виски до половины и поняла, что комната поплыла перед глазами.

– Расскажи, что произошло.

Он не просил – приказывал, а я уже достаточно захмелела, чтобы рассказать без содрогания. Кайден слушал не перебивая. Правда, костяшки на пальцах, сжимавших бокал, побелели. Казалось, что толстый, изрезанный узорами хрусталь треснет.

– Они будут наказаны, – пообещал он.

– Наплевать. Я просто хочу вернуться домой и забыть о вашем Абрисе, как о страшном сне. – Мы встретились глазами. – Люди разные, а привычки – одинаковые. Почему вы портите все, к чему прикасаетесь?

– Мне жаль, Лера.

– Это был риторический вопрос.

Его лицо двоилось перед глазами. Язык еле слушался.

– На самом деле ты думаешь, что я сама виновата, верно? Если бы не сглупила и не уговорила Роя уехать из дома, то не попала бы в Белый замок. Так?

– Ты не знаешь, о чем я думаю, – разозлился он.

– Так расскажи.

– О том, что я чертовски хочу тебя утешить!

Кажется, на секунду я даже протрезвела и со злостью выпалила:

– Тогда почему сидишь на соседнем диване?

– Чтобы не сожалеть завтра утром, – тихо вымолвил он.

Некоторое время мы молчали, смотрели друг другу в глаза, как бывало порой, если пытались выиграть спор. Я сдалась первой, отвела взгляд.

– Катись ты к абрисским демонам, Кайден Николас Вудс! – пробормотала и, не почувствовав вкуса, залпом допила виски.

Сознание наконец погасло. Ужасный день в Абрисе закончился.

* * *

Кто-то резко раскрыл портьеры, и на меня хлынул солнечный свет. Еще толком не пробудившись, я испытала целый калейдоскоп дивных ощущений. Болело абсолютно все: голова – от виски, тело – от побоев.

– Просыпайся, спящая красавица, – услышала я голос Кайдена и приподнялась на локтях, не сразу понимая, что, закутанная в незнакомое покрывало, как в кокон, лежала в его спальне Белого замка.

– Когда мы вернулись? – просипела я.

– На рассвете.

Кайден был хмурым, собранным и отчаянно резким, словно натянутая пружина. Переносить подобных людей по утрам было сложно, а в похмелье – невыносимо. В прошлый раз, когда я умирала после виски, он вел себя спокойнее и даже был милым, хотя притворялся совершенно другим человеком, изображал преподавателя.

– Одевайся. – Он швырнул в мою сторону какую-то одежду, видимо, вытащенную из шкафа в гостевой спальне, и кивнул на тележку с едой: – Позавтракай, ты со вчерашнего дня ничего не ела. И выпей это, станет легче.