Сердце Аксара, или Измена по-королевски

— Что? — поразился он. — Почему?

Я помедлила с ответом, решая, говорить ли, что у меня по-прежнему бывают кошмары, в которых появляется Кларисса-Виктория, что нет уверенности в будущем… Но Дедрик смотрел так напряженно, что я дала выход мучившим меня переживаниям:

— Что, если это ловушка? Что, если вас там убьют?

— Ничего подобного не случится, — отрезал мужчина. — Ты не хочешь возвращаться в Аксар?

— Хочу, но мне страшно.

— Чего именно ты боишься?

— Да, признаться, всего. Твоя злобная матерь все еще приходит ко мне во снах и смеется. Она явно нацелилась на меня.

— Моя «злобная матерь», как ты выразилась, нацелилась на всех нас. Но вреда она нам не причинит. Она не имеет больше тела и не рискнет выйти из зазеркалья — так ее сразу найдут стражи. Ее стерегут, ее появления ждут, про нее не забыли и, в конце концов, поймают, ведь она считается самым опасным обитателем зазеркалья. Как в свое время считался я…

— Дело не только в ней. Дело в Имбере. Албрикт просто не даст тебе стать королем снова. Своей победой в том поединке воли ты его унизил. Он тебе этого никогда не простит.

— У Аксара всегда были с Имбером напряженные отношения. Неужели ты не веришь, что я смогу тебя защитить?

— Верю, но я должна думать не только о себе… но и о ребенке.

— О… ребенке?

Я подняла глаза, чтобы увидеть, какое впечатление на мужа произвела эта новость. Мы поженились еще до того, как покинули Аксар, в порту, и брачный обряд провел для нас благоухающий выпивкой смотритель, который даже и не понял, что за парочка явилась к нему. Криспин долго сокрушался по этому поводу («Как вы могли жениться в таких условиях, да еще и просить об этом пьяницу!»), однако на самом деле был доволен, ибо не одобрял интимных, так сказать, отношений, до брака.

— Ты беременна? — восхищенно прошептал Дедрик, словно беременность — величайшее достижение, и благоговейно опустил руку на мой еще плоский живот.

— Либо я беременна, либо заболела! Лежу целыми днями, ничего не могу делать, только мучаюсь дурными предчувствиями …

— По-моему, беременные женщины так себя и ведут испокон веков, — срывающимся голосом произнес муж. Этот его срывающийся голос тронул меня.

— Дедрик…

Я потянулась к нему, и он меня поцеловал страстно, но и мягко, иначе, чем целовал прежде. Права оказалась София, кое-что да изменилось, появилась какая-то новая нотка в его отношении ко мне, и я почувствовала это сразу.

— Дело в том, — призналась я, — что мне очень сложно отпустить тебя на Совет. Боюсь, что плохое случится, что все полетит к черту, что стану вдовой… Знаю, ты должен вернуть Аксар… но мне страшно, и я не могу справиться с этим страхом.

— Когда же ты научилась бояться, моя Соня?

— Когда у меня появилось, что терять.

Дедрик кивнул:

— Понимаю. Но и ты пойми. Я поеду на Совет и сделаю все в своих силах, чтобы вернуть свое королевство. Я должен это сделать — я Корбиниан, и не могу допустить, чтобы на нас прервалась династия; я должен продолжить то, что начал. А ты — Сердце Аксара, не забывай об этом. Аксар — наша судьба. Как бы ни было безопасно и хорошо здесь, это не наша жизнь. Мы должны жить своей жизнью, Соня. Наш ребенок должен родиться в Аксаре.

— Тогда верни нам Аксар. И вернись сам, невредимый, за нами.

— Как скажешь, моя королева, — пообещал он.

Эпилог

— Ваше Величество, — обеспокоенно проговорил эгуи Баргис, — вы уверены? Может, перенести открытие Ордена на другой день?

— Нет, открытие будет в запланированный день. И я не желаю слышать ни о каких протестах! — отрезала я и недовольно посмотрела на Баргиса.

Споры по поводу открытия в Аксаре женского Ордена смотрителей не прекращались. Эгуи просто не могли принять того факт, что откроется заведение для тэгуи, заведение, в котором будут учиться магии а потом и служить смотрителями женщины. Баргис переживал за мою репутацию, как королевы, и пытался предостеречь от «необдуманного решения». Я понимала его опасения, но твердо стояла на своем. Очень сложно пошатнуть патриархальный уклад и добиться хотя бы маленькой уступки для тэгуи. Хотя я лично не видела таких уж причин для паники: в конце концов, не в Аксаре открылся первый женский Орден смотрителей.

— Первый женский орден открылся в Ганти, если уж на то пошло, — заявила я, — так что ничего экстраординарного не происходит. Неужели вы не понимаете, что положение, при котором учиться магии и чароплетению могут только мужчины-эгуи, неправильно и несправедливо?

— Понимаю, Ваше Величество, но, на мой взгляд, общество еще не готово…

— Как это не готово? Вы видели, сколько тэгуи выразили желание попасть в Орден?

На это Баргису возразить было нечем, и он, сдаваясь, развел руками.