Сердце Аксара, или Измена по-королевски

— Вы — моя жена по крови, ритуалам и документам. Это все вам досталось вместе с телом Ласкер. У нас в Аксаре только три женятся просто, безо всяких церемоний и ритуалов, ведь им не нужно передавать способности. А вот эгуи, чтобы сохранить способности и передать их детям, должны сочетаться только с тэгуи. Брачный ритуал по крови… Знаете, в чем его смысл? Супруги могут изменять друг другу, но после брачного ритуала жена не сможет зачать ни от кого, кроме супруга, а супруг не сможет подарить ребенка никому, кроме жены. Так сохраняется чистота крови. Развод — явление крайне редкое. Ритуал развода бывает удачным, если кто-то из супругов болен или бесплоден, или супруги давно не делили постель… Наш развод не удался. Хотим мы этого, или нет, но мы заложники брачных уз на крови. Ну, теперь вам страшно?

— Брак — это не так уж страшно, — пошутила я. — А я радоваться должна, что вышла-таки замуж. За короля.

Выражение лица Рейна стало неописуемым. Мне показалось, что он сейчас в лучших традициях гордых мужчин залепит мне пощечину и рыкнет что-то вроде: «Да как ты смеешь не принимать меня всерьез, кабинетная крыса!» Правда, насчет «кабинетной крысы» я погорячилась: он не мог знать, как давно ко мне приклеилось на работе это прозвище.

Однако король не дал мне пощечину и не накричал на меня. Все обстояло гораздо хуже: он пронизывающе смотрел на меня, и, судя по тому, какое у него было выражение лица, мои дела плохи. Рейн еще там, во дворце, успел сделать вывод насчет меня, но никому не сообщил, что это за вывод. Уверена, не только я сейчас переживаю, но и придворные тоже. Вот в чем проблема монархии: иногда слишком многое зависит от одного-единственного человека — короля!

— Раздевайтесь.

— Зачем? — растерялась я.

— Аксару нужен наследник. Чем быстрее, тем лучше. — Рейн легко скинул с себя полночно-синий кафтан и начал расстегивать пуговки нарядного камзола. — Или вам нужна помощь?

Я как завороженная смотрела на мужчину. Во-первых, потому что он обладатель той мужественной красоты, от которой подгибаются колени. Во-вторых, потому что раздевался он в высшей степени эротично. И, в-третьих, потому, что он сказал дикость. Из-за всего это мой ответ и запоздал:

— Нет.

— Не нужна помощь? Вряд ли вы справитесь одна с корсетом.

— Я не про корсет.

Рейн остался уже в одной только рубашке, такой белоснежной, что глаза слепило, да в брюках. Он так близко, что ему достаточно лишь протянуть руку, чтобы меня коснуться.

А мне некуда бежать.

— Нет, Ваше Величество.

— Кто-то спрашивает ваше мнение? — резко спросил Рейн и шагнул ко мне. Схватив меня за подбородок, мужчина приподнял мое лицо к свету даймонов и отчеканил: — Вы никто в Аксаре. У вас нет права чего-то требовать и хотеть. Радуйтесь, что вас не казнили, и не забывайте, что мое слово — закон. Я не намерен разбираться, можете ли вы навредить нам или нет. Вы лишь тело, полезное королевству, и я извлеку из него пользу!

— Ничего вы не извлечете! Я против!

Короли отказов не знают! Рейн легко толкнул меня на диванчик. Я задохнулась от возмущения, да еще и корсет неудачно впился в ребра, а в следующее мгновение меня придавило мужчиной ростом сто девяносто или около того с соответствующим весом. Он задрал мои юбки и начал стаскивать с меня панталоны.

Ах, так?! Я бы вцепилась этому насильнику в глаза и вообще устроила бы такую бучу, чтобы он потом еще долго о подобном думать боялся. Но тело-то у меня другое теперь — слабенькое, изнеженное, хрупкое. И придавленное, к тому же…

Поэтому пущу в ход тяжелую артиллерию!

— А ты совсем не изменился, Рейн, — насмешливо протянула я и провела пальчиком по его губам. — Хочешь меня так, что валишь, не в силах себя обуздать.

Мужчина словно окаменел. Я почувствовала, как замерло его сердце, пропустило удар. Пока король пребывал в изумлении, я дотянулась свободной рукой до столика, где еще оставалась бутылка виски, и покрепче ее ухватила. Рейн этого не заметил — еще бы, ведь его взгляд прилип к моему лицу! Побелевшие губы мужчины шевельнулись:

— София…

— Соня, — возразила я резко и грубо, чтобы он скорее пришел в себя. — Это был просто отвлекающий маневр, чтобы вы остановились. Слезайте с меня, Ваше Величество. Я считаю до пяти. Если не слезете, я стану очень злой. Итак: один, два…

— Шутишь?! — мужчина как-то умудрился вместить в сиплый шепот очень много ярости. — Да я…

Зря вы меня не послушали, Вашество!

Бутылка встретилась с головой короля, остатки виски пролились на диван, а Рейн, удивленно моргнув, обмяк. С трудом из-под него выбравшись, я встала на ковер у дивана, на четвереньках — потому что ноги дрожали, и потому что проклятый корсет все-таки меня подвел! Выровняв дыхание, я проверила, не сильно ли приложила Рейна бутылкой. Нет, не сильно — несколько порезов да набухающая прямо на глазах шишка. Я стряхнула с него осколки и отошла. Жить будет!

А что насчет меня? Жить ли мне после такого поступка?