Сердце дьявола

— Сходи, позвони в ГАИ. Узнай, что там с этой сменщицей.

— Хорошо, — оперативник выскользнул в коридор.

— По… том позвонила Марина. Рибанэ, — продолжал Каляев.

— Сказала, что зайдет за до… кументами, и все. Больше никто мне не звонил. И я никому. Тоже. Может быть, эта девушка… Может быть, она са…ма кому-нибудь говорила, что… собирается.

— Говорила! — рявкнул Пилюгин. — Говорила! Мне! И вот этому товарищу! — он указал на Волина. — Девушка, о которой вы нам тут рассказываете, — наша сотрудница!

— Ой! — Каляев схватился за сердце. — Ой. Ой, Господи. Ой, боже мой.

— Он ничего не знает, — сказал Волин.

— Да вижу уже, — оскалился Пилюгин. — Но ведь откуда-то этот тип узнал о том, что Лера пришла наниматься на работу. Черт! Будь оно все проклято! — капитан потер ладонью глаза, поднял взгляд на Волина. — Слушай, Аркадий Николаевич, переоформи на меня часть бумаг. До вечера. Ладно?

— Оформлю, — пообещал Волин.

— Придется перед начальством отвечать, какого хрена я вообще полез в эту задницу. А так — поступила оперативная информация… Ну и так далее. Черт, — Пилюгин повернулся к окну, за которым гудел Арбат. — Мне же теперь с Леркиными родителями придется разговаривать. Что я им скажу? Она ведь даже не оперативница была… В кабинет вошел Лева, доложил негромко:

— Сегодня утром, по дороге на работу, сменщица Рибанэ была сбита машиной. По показаниям свидетелей — темным «Фордом». Волин взглянул на Пилюгина:

— Вот так. Уже утром он четко знает, что кабинет будет свободен и очередную девушку поместят именно туда. Даже если его ловят, он всегда может сказать, что пришел поискать свою подругу Марину.

— Постой, но тогда выходит, что он точно знал, в какой день мы «зашлем казачка»?

— Выходит, что так.

— Откуда?

— Да кто его знает? Или он стопроцентно контролирует наши действия, или…

— Или что?

— Или у него есть осведомитель среди твоих парней.

— Ты с ума сошел? — возмутился Пилюгин. — За своих парней я ручаюсь, как за себя.

— Тогда контролирует, но хотел бы я знать как.

— Ладно, — Пилюгин поднялся. — Пока там ребята с пленкой разбираются, пойду побеседую с Газеевым.

— Надеюсь, мы можем поприсутствовать? — угрюмо спросил Лева.

— Ребята, я лучше сам, — поморщился Пилюгин. — Как-никак — он мой бывший шеф. Вдруг удастся его разговорить. Заодно выясним, откуда ему известно о «казачке».

— Ну смотри, — покачал головой Волин. — Смотри. Ты его знаешь, тебе виднее. Пилюгин поднялся, медленно, словно пребывая в прострации, одернул пиджак и только после этого вышел. Волин прошел к креслу, присел напротив Каляева, спросил спокойно, без нажима:

— Сергей Сергеевич, а что, Михаил Газеев часто заходил?

— Сю… сюда? — снова сглотнул толстяк.

— Да вы не нервничайте. Лучше подумайте хорошенько. Вспомните. Часто ли навещал вас Михаил Газеев?

— Ну… Миша, он… иногда приходил. Ин-ногда уходил. Не очень часто… но заходил. Бывало.

— Так. А по вечерам он вас навещал когда-нибудь? Толстяк надул щеки и запыхтел, словно ответ застрял у него во рту.

— Приходил. По… вечерам.

— И ночная смена к этому времени уже заступала, да?

— Да. Заступала. Волин доверительно наклонился вперед, положил локти на колени, сцепил пальцы рук в кулак.

— А сотрудницами, работающими в ночную смену, Михаил интересовался? Каляев подумал, попыхтел, мелко потряс головой:

— Ну… нет. Ни разу не интересовался. Никогда.

— Ага, — задумчиво протянул Волин. — И что же, совсем никогда не интересовался?

— С-совсем.

— Ладно. А скажите, когда-нибудь вы выпивали вместе? Здесь, в кабинете? — Каляев посмотрел на Волина, на Леву, снова на Волина, словно не знал, как реагировать, и ждал подсказки. Тайного знака. — Ну же, Сергей Сергеевич. Может быть, после работы, расслабиться, по рюмочке, а?

— Было. Раз или два. Я точно н-не помню.

— И что же? Не случалось, что вы брали лишку-то «на грудь»? — Каляев вдруг покраснел. — Сергей Сергеевич, не надо ничего скрывать. Со всеми может случиться.

— Один раз. Засиделись. А закуски тут… сами видите, — толстяк смутился еще больше. — Ну я и уснул. От усталости, должно быть.

— Понятно, — Волин и Лева переглянулись. В этот момент в дверь постучали. — Входите. Дверь приоткрылась, в кабинет заглянул молоденький лейтенант.

— А где Виктор Павлович? — растерялся он.

— Пилюгин-то? Беседует с подозреваемым, — ответил Волин. — Что у тебя?

— Так… э… — лейтенант растерялся, заморгал часто.

— Давай, рассказывай. Дело официально все еще веду я, — подбодрил его Волин.

— Тут сотрудница одна. Говорит, она узнала голос на записи.

— Пригласи ее. Лейтенант обернулся, четким гранитным тоном «пригласил»:

— Заходите, гражданочка. «Гражданочка» оказалась миниатюрной женщиной лет сорока. Она остановилась на пороге, замявшись, поглядывая на усиленно потеющего Каляева.

— Заходите, — Волин указал на кресло. — Присаживайтесь.

— Спасибо, — голос у женщины оказался необычным, высоким, мальчишеским.

— Лейтенант, приведите двух понятых, — попросил Лева. — И доставьте сюда диктофон.