Сердце дьявола

— Вы меня с такой работой в могилу сведете, — проворчал «Главный». — До пенсии спокойно дожить не дадут. Один, понимаешь, самоуправством занимается, второй — машины корежит и обвиняемых отстреливает. Как с цепи сорвались, ей-Богу, — он посмотрел на стоящего перед столом Волина. — Вам еще повезло, что в квартире у этого Газеева нашли вещи: куртку там, джинсы, кепку. Походный термос для льда… А не то бы я сам тебя под статью отправил. Ну что смотришь? Иди, работай. Стоишь, как привидение. Волин вышел в коридор и направился к своему кабинету. Настроение у него, откровенно говоря, было паршивое. Все шло наперекосяк. И он почему-то не испытывал торжества от того, что им удалось поймать маньяка-убийцу. Наоборот, плавал в душе ил недовольства. Как-то все было не так. Наперекосяк как-то было все. Он подошел к своей двери, достал из кармана ключ, отомкнул замок.

— Аркадий Николаевич? Волин обернулся. Перед ним стоял невысокий, худощавый, совсем молодой парень с бледным лицом. На парне была кепка-бейсболка, кожаная куртка, джинсы и кроссовки. «Тот самый наряд, — подумал Волин механически. — Наряд убийцы-маньяка».

— Аркадий Николаевич Волин? — переспросил парень.

— Да, — кивнул Волин. — Вы по делу?

— Мне нужно с вами поговорить.

— Знаете что, — Волин подумал. — Заходите завтра. Вы можете завтра? Сегодня у меня очень много дел…

— Я не могу завтра, — пресек парень дальнейший ход беседы.

— Дело касается покойного Вадима Завадского.

— Кто это? — нахмурился Волин. — Знакомая фамилия, но…

— Вадим Завадский был телохранителем Марины Рибанэ. Но дело не только в нем. Дело еще и в Михаиле Газееве. «О господи, — подумал Волин. — Даже после смерти он не дает мне покоя».

— Михаил Газеев погиб этой ночью, — сказал Волин устало. — Дело закрыто. А я третьи сутки на ногах. Может быть, ваша информация все-таки подождет до завтра?

— Нет, — покачал головой парень. — Если Михаил Газеев погиб, она тем более не может ждать.

— Аркадий Николаевич, — позвал дежурный.

— Да? — тот обернулся.

— Только что звонили криминалисты. Вас не было, так я записал… насчет анализа слюны на окурках, найденных в подъезде…

— Да, — кивнул Волин. — И что?

— Они провели анализ… — дежурный с сомнением посмотрел на парня. — Э-э-э…

— Что? — повторил Волин.

— На окурках слюна не Газеева, — едва не радостно сообщил дежурный.

— Как не Газеева? — Волину показалось, что он налетел на электровоз. — А чья же?

— Они не сказали. Сказали только, что не Газеева.

— Наверное, брата, Бориса, — сам себе объяснил Волин.

— И не Бориса, — подал голос парень.

— И насчет кроссовки, — продолжал дежурный. — В смысле, того следа, который обнаружился под лужей крови в беседке, возле трупа Пашиной. Криминалисты «проявили» отпечаток и сделали слепок. Убийца носит кроссовки сорокового размера.

— А у Михаила Газеева какой размер? — спросил Волин, холодея. Он не мог вспомнить размер туфель Михаила, но в одном был уверен абсолютно точно: не меньше сорок третьего.

— Сорок четвертый, — вновь ответил за дежурного странный парень. — А у Бориса Газеева — сорок третий.

— Наверное, напутали что-нибудь эксперты, — пробормотал Волин, с отчаянием понимая: ерунду говорит. Ничего эксперты не напутали. Как не напутали и в прошлый раз, со временем смерти. Просто психопату снова удалось их обмануть.

— Ничего ваши эксперты не напутали, — словно прочитав его мысли, сказал парень. — Все точно. Волин толкнул дверь кабинета:

— Входите. — Парень вошел, прошагал к стулу, присел. Волин устроился за столом, закурил, чтобы отогнать сонливость. — Рассказывайте, что у вас.

— Позапрошлой ночью Вадим вызвал меня телефонным звонком. Сказал, что у него ко мне срочное дело.

— Минуточку, минуточку. Для начала давайте уточним. Кто вы такой?

— Я работал вместе с Вадимом. Сначала в милиции, потом в охранном агентстве. В основном мы действовали в паре. Вадим доверял мне.

— Ну, допустим.

— Позавчера ночью он позвонил мне и попросил срочно приехать к дому Михаила Газеева.

— В котором часу?

— В начале первого.

— Угу. И что же?

— Так вот. Когда я приехал, Вадим попросил меня навести справки о Марине Рибанэ.

— Почему?

— Не знаю. Он не объяснял мне причин. Думаю, все дело в интуиции. У Вадима была просто потрясающая интуиция. И еще он сказал, что, если с ним что-то случится — внезапная смерть в результате несчастного случая или убийство, — я должен буду передать полученную информацию в милицию. А утром Вадим перезвонил мне и назвал вашу фамилию. «Это уже после того, как мы беседовали с этим Завадским, — сообразил Волин. — Значит, я его отпустил, и Вадим позвонил этому парню». Он затягивался раз за разом, выпуская дым и разгоняя его рукой. Парень же смотрел на Волина так, словно тот должен был сейчас вскочить и удариться в пляс. По меньшей мере.

— Ну и что? — наконец прервал молчание Волин.

— Михаил Газеев — не тот, кого вы ищете, — вдруг сухо сказал парень. — Он — не убийца. Вадим предупреждал меня, что Михаила могут убить.

— Предупреждал, предупреждал… — повторил Волин. — Ну прямо прорицатель какой-то этот Завадский. Нострадамус.