Сердце Дракона. Том 19. Часть 2

— Это так, — кивнул Эш. — Но там, в темнице, мне довелось общаться с голосом. И этот голос, как некогда голос Синего Пламени, сорвал для меня вуаль с вещей, которых я прежде не понимал и ужас истины мудреца, что все зримое не является вечным, больше не поднимал меня по ночам, мечник. И в той темнице я обрел покой. Покой и осознание своего пути.

— И в чем же заключается твой путь?

Эш опустил взгляд на ладонь, где вихри ветра превращались в едва видимые фигуры танцовщиц.

— Как и у любого другого, кому довелось родиться сыном — защищать то, что мне дорого, — ответил Эш. — Даже великой ценой. Потому что кроме меня никто этого не сделает. И потому я не могу принять твое приглашение присоединиться к новому походу против Седьмого Неба. Не потому, что я не согласен с твоими словами. Как и прежде, я все еще верю в такие понятия, как свобода и справедливость, просто… теперь, мечник, я вижу их иначе. В конечном счете, дай свободу человеку, и ты получишь великого, но дай свободу толпе, и ты увидишь кровавого зверя.

— У меня нет желания спорить с тобой, ученик мудреца, — отмахнулся Черный Генерал. — Я устал говорить, что если свобода приведет людей к самоуничтожению — таков их путь. Сама суть свободы в том чтобы иметь право даже на это.

— На что? На смерть? На зверства? На слезы и грязь?

— Если свобода приводит человека ко всем тем ужасам, что ты перечислил, то праотцы сделали ошибку, выпустив такую душу на свет.

Пепел покачал головой и сжал кулак, прекратив танец муз ветра.

— Ты создал в своем сознании идеальный мир, мечник. Но этому миру, как бы мне не хотелось в него поверить, не суждено стать реальностью. Людям всегда будут нужны те, кто ими правит, кто указывает им путь. А что же до справедливости — то… оглянись, мечник. Нет в этом мире справедливости. И никогда не было. Есть только жизнь, во всех её проявлениях. И я не сомневаюсь, что существу, прожившему дольше, чем сияют звезды, это известно куда лучше, чем мне. Так что ради, не побоюсь, нашей с тобой дружбы и братства, я прошу еще раз — избавь меня от громких слов о свободе и справедливости и ответь честно и искренне — ради чего ты хочешь во второй раз обнажить клинок против богов?

В отражении разноцветных глаз Хаджар не смог разглядеть лица Черного Генерала, но увидел, как тот опустил плечи и отвернулся от собеседника.

— Мне всегда было сложно с тобой, волшебник, — но этот раз голос Черного Генерала не был ни ветром, ни бурей, скорее — чем-то старым. Даже — древним. -Для столь юного возраста ты обладаешь слишком острым взором.

Черный Генерал опустился и поднял горсть земли. На его ладони она превратилась в высокий замок с черными куполами и золотыми парапетами.

— Ты рассказал мне свою историю, волшебник, послушай же теперь и мою, — Хаджар и сам был рад её послушать, если бы не все эти “староречивые” обороты. — Если сто человек скажут тебе, что мир вокруг стоит на голове, ты им поверишь?

— К чему этот вопрос, мечник.

Черный Генерал подул на ладонь и замок песчаным шлейфом унесся в сторону озера.

— Свобода, справедливость… горе и радость, смех и печаль и все то многое, чему я научился у смертных, Эш… мне это казалось тем же, чем тебе казался полет птицы. Но все волшебное со временем становится обыденным. И ты понимаешь, что у всего есть смысл. Предназначение. Некая… задача, исполнению которой все следуют прямо и безукоризненно, сколь бы витиеватым не казался этот путь со стороны.

Витиеватым, в данный момент, Хаджару казались только слова двух Древних. И, самое обидное, все это время, что ему приходилось напрягаться, чтобы понять хоть что-то из их обсуждений — он так и не приблизился к разгадке пути к Ордену Воронов.

— Но любой путь, чтобы не говорили мудрецы, имеет смысл лишь когда он конечен. И сколь бы ни были красивы виды, открывающиеся птицам, значение имеет лишь место, где они сложат крылья.

— Жизнь бесконечна, мечник.

— Только если она искусственна, волшебник. Только если жизнь — иллюзия, воплощенная кем-то и для чего-то. Очередная… задача. Функция. Как у голема, конструкта, созданного лишь для одного и не более. Жизнь, без смерти — сон. И видит вечность, я устал спать, Эш. Пришло время просыпаться.

Волшебник подошел чуть ближе.

— Позволь мне помочь, мечник… я знаком с твоим горем. Но я смог отпустить её — отпустить Рейку. Ты, как и некогда я, заблудился в собственном сознании и горе терзает твою душу. Позволь мне помочь и…

— Ты хороший человек, Эш, — перебил Черный Генерал. — мне будет жаль, если мой меч оборвет то, что ты из незнания или трусости называешь своей жизнью. Но, поверь мне, никакие твои слова или заклинания не остановят меня. Не остановят истинную свободу.

— Истинную свободу? — Пепел отшатнулся в сторону, а его посох вспыхнул пламенем всех цветов радуги. — Ты… ты не просто хочешь сразиться с богами… ты…

Черный Генерал обернулся и посмотрел прямо в глаза волшебнику.