Сердце феникса. Все исправить

Муж говорит о созданном теле. О необходимой на первых порах энергоподдержке, о том, что «созданному» нельзя перенапрягаться так, по крайней мере, сначала. А потом она перестает его слышать.

Этот не-ее-сын открывает глаза. Сначала — нездешние, пепельно-отчужденные. А потом... потом...

Он смотрит на нее. Он просто смотрит, только глаза блестят все сильнее и сильнее, а потом дрогнувшие губы выдыхают одно слово — беззвучное, неслышное, лишь угаданное:

— Мама...

— Вы что творите? Полковник, уберите этого сумасшедшего!

И Дим наконец понимает, что говорят вовсе не на дей-бра. Английский. Самый обычный английский. Значит, камуфляж не примерещился...

А черные кристаллы? Тоже. Дышать и то тяжело.

— Пошел в преисподнюю, человек!

— Тревога!

— Убирайтесь!

Треск автоматной очереди, и перекошенное лицо пропадает, оставляя только белый потолок.

Качающуюся комнату наполняют крики и стрельба... и знакомый запах крови.

— Как объект?

— Пульс и давление в норме. Похоже, он просыпается, сэр.

— Вовремя. Боссы желают с ним пообщаться.

Боссы. Пообщаться... Сейчас, когда в голове чертова муть. Твари!

Tвa...

Дим замирает, поймав за хвост эту свою-несвою мысль. Преисподняя, только не это. Не сейчас.

Не только он просыпается. По телу раз за разом прокатывается это — ручейки тяжелой злости, колкие кристаллы холода... волна закипающего гнева: «Как они посмели так?!»

«Холодок» тоже проснулся.

Потрясение вошло в квартиру Соловьевых около полуночи. Усталое младшее поколение наконец заткнуло рыбок, и наступила тишина. Напряженная. Мысли о сне ни у кого не возникло, и притихшие подростки кое-как утешали Иринку (не выходило), нервничали и пробовали вытащить какие-нибудь новости из появившихся Лины и Марта. Пробы не удались. Лина, непривычно мрачная, тут же десантировалась в ванную и не отвечала даже на вопросы Марины сквозь дверь, приготовить ли кофе... А Марта утащил на кухню Ян, и два демона азартно обсуждали что-то важное, обещая, что обязательно расскажут идею, но попозже.

И расстроенная Марина сделала то, что ей строго-настрого воспрещалось до совершеннолетия, — взялась за прабабкино наследство. Книги. Несколько растрепанных изданий в кожаных переплетах обычно стояли на полке в спальне родителей, и не зря. Некоторые ритуалы и заклинания, которые там описывались, были очень действенными... но при этом... ну, словом, света в них было очень и очень умеренно. Наверное, не все среди предков были такими уж светлыми магами. В обычное время Марина туда ни за что бы не полезла (в смысле, она уже лазила и нарвалась, так что причины родительского запрета до нее дошли), но сейчас-то время необычное! А она совершенно определенно видела там ритуал призывания. И если Вадим не под черными кристаллами, его можно вытащить.

Компания подростков прониклась идеей в единый миг. Март, к несчастью, нашептавшись, куда-то отлучился, а Ян так еще и помог! Только он смог определить, что в путаной рецептуре замшелого ритуала именовалось «львиным хвостом». Оказалось, это всего лишь старинное название пустырника. Вовремя же здесь оказался Ян. А то близнецы уже на полном серьезе вспоминали, где здесь ближайший зоопарк. Чем грозит смеси добавление неправильного ингредиента, даже думать не хотелось! В лучшем случае искомый хвост просто вырастет у призванного Дима. А в худшем...

Покачав головой, Марина добавила в жаровню растертые листки пустырника и наткнулась на следующий ингредиент «смеси» — кровавые пальцы. Брр.

Пожалуйста, ну пусть Ян скажет, что это тоже травка.

— Наперстянка. — Ян понял ее взгляд совершенно правильно.

Еще одна травка, и взвивается дым, и плавный ритм заклинания срывается на скороговорку, пока никто не помешал...

Вот никогда не говорите заклинания рядом с говорящими рыбками! Иначе рискуете, что высоконравственные карасики засекут нарушение в момент и...

— Вы что делаете? — сварливо осведомился аквариум.

— Марина, кому запрещено колдовать дома без старших! — тут же возопила правильная до точки кипения Кармелита-Карменсита.

— Вот вернутся старшие хозяева!..

И можно спокойно замолчать, махнув рукой, потому что незавершенное заклинание безнадежно перебито дурацкими рыбьими поучениями и, разумеется, вызов уже не полу...

И тут в углу полыхнуло светом.

И появилось потрясение.

Оно было в черном — черная рубашка и широкая куртка с капюшоном, оно было высоким, и у него было очень знакомое лицо.

А глаза чужие.

Марина дико посмотрела на жаровню. Ведь не могла же она... ведь нет? Она ведь вызывала только Вадима, и то они с рыбками до конца не договорили...

А тогда откуда взялся этот вроде-как-Дим, а с ним еще Лёш и — ой, мамочка! — родители...

— Вот, — мама кашлянула. — Знакомьтесь. Это... Марин, ты что делаешь?

Ага, родители, по крайней мере, настоящие. А вот этот...

Этот...

Рядом цепенеет Ян. Ахает неверяще, непонимающе Ира... Около ее кресла материализуется Лёш, что-то шепчет. А Марина все не может оторвать глаз от «потрясения».

Это же не Дим! Но какой похожий...