Сердце генерала Гурова. Истории из жизни репортёра

Потом, выехав поближе к Донцу, мы встречали там людей, которые прорывались из окружения. Плотного прикрытия у противника не было, и наши прорывались поодиночке и группами. Вышел из окружения Гуров, который был при штабе 6-й армии на главном направлении наступления. Он прорвался в танке сквозь кольцо, которое уже замкнул противник.

Гуров доложил, что он вынужден был сесть в танк и прорываться. Другого выхода не было. Если бы он этого не сделал, то тоже остался бы в тылу у немцев. Тогда раздавались отдельные голоса, которые осуждали его. Их обладатели смотрели на меня: может быть, судить Гурова военным трибуналом за то, что он на танке вырвался из окружения? Но я относился к Гурову с уважением, высоко ценил его честность и военную собранность. Я ответил этим людям: «Нет, хватит уже того, сколько там погибло генералов. Хотите добавить еще и того, кто вырвался оттуда? Это дом сумасшедших. Одних немцы уничтожили, а тех, кто вырвался, мы будем уничтожать? Возникнет плохой прецедент для наших войск: все равно, где гибнуть, то ли под пулями немцев, то ли тебя уничтожат свои».

Выкрутился как мерзавец: Барвенковский котел заварил он с Тимошенко, а расстрелять за него нужно было Гурова.

Конечно же, Хрущев осознавал, ЧТО знает генерал, отправленный с Юго-Западного фронта в армию Чуйкова с понижением в должности, и ЧТО он может рассказать о Барвенсковском котле и его организаторах — если такое расследование затеет Сталин, который, как известно, ничего не забывал и ничего никому не прощал.

Осознавал и, говорят, люто ненавидел генерала, с которым его постоянно сводила судьба: на Юго-Западном фронте, на Сталинградском…

Скрываемое генералом Гуровым в сердце знание, равно как и пережитая боль поражения, и выстрелили, образно говоря, однажды — 25 сентября 1943 года.

Генерал-лейтенант Кузьма Гуров

Памятник сердцу генерала Кузьмы Гурова в Гусарке

В бывшем штабе Южного фронта в селе Гусарка

Мундир генерала Гурова в краведческом музее села Гусарка

История 5-я. «Я считал, что отравление людей газом — гуманное средство»

Так заявил на заседании первого трибунала, осудившего преступления нацистов, бывший немецкий военный комиссар Мелитопольского округа оберштурмбанфюрер СА Георг Хейниш [Georg Heinisch], возглавлявший до начала войны политический штаб нациста №2 Рудольфа Гесса и взятый в плен советскими разведчиками осенью 1943 года

Заседания военного трибунала 4-го Украинского фронта проходили в декабре 1943 года в Харькове. На них — впервые в мировой практике, гитлеровцев судили за преступления против человечности [такое же обвинение им, напомню, будет потом предъявлено на Нюрнбергском процессе]. Ну а самое главное, о чем мир впервые узнал из материалов Харьковского трибунала, — о применении отравляющих газов для истребления гражданского населения. Этим населением были… жители города Мелитополя.

Главный виновник

22 ноября 1943 года Совинформбюро — после сводки о положении на фронтах, обнародовало «Акт о зверствах немецко-фашистских мерзавцев в городе Мелитополе». Согласно ему, «по далеко не полным данным, гитлеровцы за время оккупации истребили более 14 тысяч мирных жителей города… Они взорвали насосно-компрессорный завод, завод им. Микояна, завод им. Воровского, консервный завод и другие предприятия, а также сотни жилых домов».

Подводя итог злодеяниям врага, подписавший акт председатель горисполкома Филипповский главным виновником разрушения Мелитополя и истребления мирных горожан называет «генерального немецкого комиссара палача Георга Хейниша».

Председателю, видимо, еще не было известно, что Хейнишу не удалось незаметно исчезнуть из Мелитополя: двумя месяцами ранее он был пленен и вот-вот должен был выступить свидетелем [!] на судебном процессе над нацистами в Харькове.

Комиссар-палач

На должность гебитскомиссара Мелитопольского округа, входившего в состав Крымского генерального округа рейхскомиссариата «Украина», оберштурмбаннфюрер СА Георг Хейниш был назначен 1 сентября 1942 года.

К тому моменту весьма внушительным был послужной список у получившего генеральскую должность сорокалетнего подполковника [в военной иерархии Третьего рейха чин оберштурмбаннфюрера как раз ему и соответствовал. Несмотря на то, что отряды СА никогда не входили в состав Вермахта].

В нацистской партии Хейниш пребывал с 1923 года, за что имел одну из высших наград рейха — золотой партийный знак.