Сердце из хризолита

Я усилием воли заставила себя оставить в покое уголок письма, который то сворачивала, то разворачивала, пытаясь унять волнение.

Главное, что я вовремя его прочитала.

Завтра в имении никого не будет.

Значит, мы сумеем пробраться в библиотеку, не опасаясь столкнуться с моими родителями и братьями. И… я могу не бояться увидеть саму себя. Почему-то меня ужасно пугала возможность посмотреть в глаза маленькой Грете.

Спать и вправду совсем не хотелось. Я перечитала остальные письма – все они так или иначе свидетельствовали о том, что отца не будет дома в тот или иной день, начиная с конца этой весны и до конца октября. Кажется… Я нахмурилась. Дядюшка действительно оставил их для меня, чтобы я могла незаметно пробраться в собственный дом? Или мне только кажется и у него был совсем другой замысел, который я не могу сейчас постигнуть?

Аккуратно спрятав письма обратно в саквояж, я медленно стянула чулки и дорожное платье и отправилась в ванную комнату. Там обнаружился пузатый нагревательный котел, и через некоторое время я уже нежилась в ванне, подложив под затылок подушечку с эмблемой гостиницы. На полочках рядом с раковиной нашлись кремы, мыло, духи, присыпки… все, что только можно пожелать после долгой дороги, чтобы тело наконец почувствовало счастье и отдохновение.

А потом завернулась в халат и устроилась в том же кресле с книгой.

В сторону спальни я даже не смотрела, чтобы не искушать судьбу.

* * *

Едва небо за окнами посветлело, а улицы начали просыпаться, как я услышала стук. Я вздрогнула и чуть не уронила книгу на пол. Подбежала к двери:

– Кто… Что вам нужно?

– Грета, это я, – послышался голос Кейда.

Я чуть было не открыла ему тут же, но остановилась в последний момент. Какой он увидит меня? С распущенными волосами, в халате, босую? Какой стыд! В голове тут же зазвучал голос матери, ужасно возмущенный: «О чем ты думаешь, Грета? Неужели ты готова показаться мужчине в таком виде?»

– Кейд, подождите немного… Я сейчас!

– Можете не спешить, я подожду вас внизу, в холле.

Я быстро умылась и, глядя на себя в зеркало, стала заплетать косу. Пальцы не слушались, дрожали, пряди путались, выскальзывали. Я, закусив губу, смотрела на свое бледное взволнованное отражение с темными кругами под глазами и была мыслями далеко-далеко. Уже у ворот имения, на дорожке в парке, у дверей дома… Неужели у меня действительно все получится? Нет, не у меня… У нас с Кейдом.

Платье я не стала долго выбирать. Взяла то, что оказалось сверху: нарядное зеленое со вставками из переливчатой фиолетово-сиреневой ткани, почти бальное. Оно неожиданно оказалось гораздо удобнее, чем я думала: почти не стесняло движений и ощущалось на теле словно легкое облачко. Я нервно улыбнулась. Весьма удачно, если нам придется бежать, например.

Кто знает, что нам еще придется сегодня делать…

Когда я спустилась в холл, Кейд сидел в кресле и читал газету. Увидел меня, быстро поднялся, шагнул навстречу.

– Как вы, Грета?

– В порядке. А вы?

Он пожал плечами:

– Пришлось вернуться туда, куда я не планировал возвращаться… больше никогда. Еще раз убедился, что у нашего мира отменное чувство юмора. Едва ты даешь себе зарок, как возникают обстоятельства, которые заставляют его… изменить. Кажется, времена, когда рыцарь давал слово и готов был лишиться жизни в бою, лишь бы его не нарушить, безвозвратно ушли в прошлое.

– Так что же это получается, – я взяла его под руку, и мы направились к выходу из гостиницы, – из-за меня вы нарушили данное себе слово? Мне так жаль…

– Ни о чем не жалейте, Грета. – Кейд мягко улыбнулся и прищурился. Мы вышли на крыльцо. Утренний свет разливался по улице, отражаясь в окнах домов и начищенных дверных ручках, словно ручеек розового золота. – Я не жалею, что встретил вас. Я не жалею, что ради вас пришлось отринуть какие-то старые зароки. Я даже рад… Ведь это значит, что мое сердце живо и ему есть ради кого биться. Мне есть ради кого совершать подвиги.

Он поднял руку, и к крыльцу подкатил маленький экипаж.

– Давайте сначала позавтракаем, а потом решим, куда ехать, – сказал он, распахивая передо мной дверцу. – Хотите есть?

– Еще бы, – ответила я, а мамин голос в голове тут же завопил: «Дочь! Говорить мужчине о том, что ты проголодалась? Настоящая леди никогда не голодна, она должна есть как птичка!» – Ведь у нас с вами такой длинный день получился…

* * *

Кейд привез меня в крошечное кафе. Неприметная дверь вела на узкую круговую лестницу, по которой мы вышли на террасу. Там стояло всего три столика, из-за каждого открывался удивительный вид на город. Свободен был лишь тот, откуда виднелись башенки королевского дворца, сияющие и переливающиеся в солнечном свете.

– Уверен, вы никогда не пробовали такого кофе, как подают здесь, – сказал он, помогая мне сесть.

– Это было бы очень кстати, – кивнула я и подавила зевок. Кажется, сон подкрался совсем близко. Стоял за плечом и нашептывал: «Неужели ты не желаешь прилечь? Опустить голову на подушку? Или погляди… рядом Кейд. Тебе не хочется опереться на его плечо и закрыть глаза буквально на секундочку?»