Сердце красавицы склонно к измене. Любовь до хрустального гроба

И тут же она вспомнила, зачем она прилетела в Гоа. За всей этой суматохой и кутерьмой, последовавшими за убийством Димы, девушка совсем забыла про наставления плешивого хлыща. Анжелике должны были передать задание, но какое, она не знала. Странно, почему к ней до сих пор не подошел человек плешивого?

«Еще и это задание, – вздохнула девушка. – И до того ли мне сейчас? Может быть, меня от него освободят в связи с чрезвычайной ситуацией?»

Но тут она вспомнила холодные глаза плешивого и поняла, что надеяться на снисхождение с его стороны нечего. С какой бы миссией ее сюда ни заслали, придется выполнить договор по всем пунктам.

Пока Анжелика сидела и грустила, к ней подошел официант. Услышав, что девушка хочет видеть хозяина ресторана, он ничуть не удивился. Кивнул и окинул Анжелику каким-то новым оценивающим взглядом, от которого девушке стало крайне неуютно. Если в Саду семи чудес в гостях у добряка Джонсона она чувствовала, что ей никакая новая неприятность не грозит, то тут дело обстояло совсем иначе.

Официант сделал приглашающий знак, предлагая Анжелике пойти с ним. Пройдя по замызганной лестнице, девушка в сопровождении все того же официанта поднялась наверх. За исключением еще двух грязно одетых мужчин, суетящихся на кухне, официантов было всего двое, да и то один одновременно исполнял обязанности бармена и уборщика.

Повара, как и предвидела Анжелика, относились к санитарным условиям своего труда, мягко говоря, наплевательски. Мясо курицы разделывалось ими прямо на каменном полу под взглядами прочих несушек, сидящих в клетке. Тут же несчастная птица ощипывалась, потрошилась, и кровь текла вперемешку с перьями и внутренностями в сток в середине помещения.

Увидев это, Анжелика окончательно убедилась, что идея зайти сюда перекусить возникла у Димы потому, что ему надо было о чем-то переговорить с хозяином этого захудалого ресторанчика, ведь они шли вдоль побережья довольно долго, миновали массу вполне приличных заведений, но пришли именно сюда, куда бы ни один европеец в здравом уме не сунулся.

– А я тут еще ела! И ведь было вкусно!

Оставалось только надеяться, что она не подцепила тут никакой заразы вроде дизентерии, холеры или брюшного тифа.

В обеденном зале еще наблюдалось некое подобие торжественности. Замызганные стены там были украшены пусть и всего лишь пожухлыми гирляндами цветов и старыми плакатами с изображениями артистов индийского кино, но все же они были украшены.

Анжелика, к примеру, в первый свой визит даже сочла это своего рода особым колоритом этого места. Ну ставят же в некоторых местах сломанные дореволюционные патефоны или машинки «Зингер», обломки царского прошлого, купленные по случаю или просто подобранные на помойке. Многим импонирует более поздний период, и они рассовывают всюду литературу советских времен, ставят уцелевшие бюстики вождя мирового пролетариата, и развешивают побитые молью алые стяги, и пихают в угол пионерские горны с барабанами.

Так почему бы и тут, подумала Анжелика, декораторам не устроить нечто вроде индийского колорита? Кстати говоря, коровы с телятами в обеденном зале и на улице под навесом вполне вписывались в этот антураж. Анжелика даже оправдала странный выбор Димы именно этими соображениями, мол, хотел удивить ее местным колоритом.

Но, побывав в служебной части ресторана, где уже царила откровенная и ничем не прикрытая нищета, Анжелика свое мнение изменила. Тут было просто грязно и убого. Никто специально так не задумывал, получилось само собой с течением времени.

Сначала они поднимались по узкой лестнице на верхний этаж, потом долго шли по извилистым коридорам.

«Ой-ой, – ужасалась про себя Анжелика, бредя по лабиринту, заставленному старыми коробками и пыльными ящиками. – Ничего они специально не старили».

Причем вид у этих коробок был такой, словно хозяин готовил их себе на похороны, которые по индуистскому обычаю проводились на погребальном костре.

Сам хозяин заведения Анжелике также не понравился. Однозначно и категорически. Был он маленький, тощий и щеголял в алой шелковой рубашке, которая буквально задеревенела на нем от покрывающей ее грязи, пота и сала.

Но дело было не в росте и не во вкусе хозяина. Анжелика была далека от того, чтобы судить о людях только по внешности. Этот типчик ей не понравился прежде всего тем, что глазки у него были от хорька, а дыхание от скунса.

Воняло в комнатушке так отвратно, что Анжелику немедленно затошнило. Однако перед ней был хозяин этого гнусного местечка, сомневаться в этом не приходилось. Официант подобострастно поклонился и кивком указал на девушку. Хозяин отпустил его небрежным жестом руки. Сам он не сводил сладострастного взгляда с Анжелики. И от этого взгляда ее замутило еще сильней, чем от окружающей грязи.

– Ну что, деточка? – оскалился на нее гнилыми зубами этот красавец. – Хочешь на меня работать?

– Я? Д-да. Наверное.

– Я тебя помню. Ты сюда приходила с Димой.

– Да! Верно.