Сердце, молчи

— Звезды… — прошептала Салли. — Эти созвездия совсем непохожи на те, к которым я привыкла в Англии. — Чуть повернув голову, она указала на небо. — Вот Южный Крест. Пришлось даже ущипнуть себя, чтобы поверить, что это не сон и я действительно в Южном полушарии.

— Так оно и есть. — Его теплые губы коснулись ее лба. — Рядом со мной, на набережной Окленда.

Салли кивнула в ответ, но взгляд ее блуждал по усеянному звездами небосводу.

— Могу поклясться, что Луна перевернута. Мне не удалось отыскать «человека», а ведь меня с детства приучили видеть на ней силуэт.

— Вы смотрите на Луну совсем под другим углом, — пояснил Макс.

— Знаете, мой дед писал в мемуарах, что во время пятилетнего пребывания в Инверкаргилле его поразила комета Галлея.

— Выходит, он видел ее в 1910 году?

— Выходит, так. По его словам, в Новой Зеландии за ней можно было наблюдать невооруженным глазом. Он писал, что ее хвост тянулся в небесах и это было величественное зрелище.

— Когда-нибудь вы покажете мне его записки, — сказал Макс.

Салли с готовностью кивнула и, вздохнув, потерлась щекой о его плечо. «Когда-нибудь». Какие замечательные слова! Они устремлены в будущее. Но, похоже, Макс воспринял ее жест как знак усталости — встав и протянув ей руку, он проводил ее в номер. Салли не удержалась, чтобы еще раз не полюбоваться на кольцо. Макс с легкой улыбкой наблюдал, как она вертит его на свету и качает головой, словно говоря: «Вы не должны были этого делать». Он оставил ее мимику без ответа и заговорил совсем о другом, тем самым тонко напомнив Салли об ее истинном месте в его системе ценностей.

— Издатели сообщили мне, что первое выступление с рекламой книги состоится завтра вечером. Они уверяют, что в фан-клубе соберется добрая дюжина моих поклонников. Значит, хорошо, если с полдюжины, — не без сарказма добавил он. — У вас найдется время поучаствовать в этом мероприятии?

Салли улыбнулась его саркастической реплике.

— Иначе и быть не может. Я с нетерпением жду вашего рассказа о книге.

— Неужели я обручился с фанаткой?

— Простите, Макс. — Она сняла кольцо и протянула ему. — Вы можете расторгнуть помолвку прямо сейчас, если…

Он порывисто подошел к Салли и снова надел ей кольцо на палец.

— Полно вам!

— Простите, — повторила она. — Конечно, оно понадобится мне для встречи с вашими поклонниками. Да-а, выступать в роли вашей невесты не так-то легко.

— Вы и вправду желаете выйти из игры?

Салли энергично покачала головой. Нет, совсем выходить из игры она не хотела. Неужели, если она все-таки откажется от этой лжепомолвки, ей не придется больше видеться с ним?

— Мне удалось кое-как разобраться в своем литературном хозяйстве, и я убедился, что работа для вас найдется. Вас это устроит?

— В высшей степени, — с улыбкой отозвалась Салли.

— Я договорился с администрацией отеля, и вы получите в свое полное пользование пишущую машинку. Они обещали принести вам стол для машинки и стул, да и все, что понадобится.

— Это замечательно. Я… — Она с сомнением поглядела на него. — Я должна предупредить вас, Макс. Идеальной секретарши из меня не получится. Я привыкла критически относиться к окружающим и объективно оценивать их работу. И в своих учениках старалась развить эти качества.

— Это, несомненно, пойдет мне на пользу, мисс Дирлав, — улыбнулся он. — Ваша критика поможет мне в работе.

— Критиковать ваши книги? Да я не осмелюсь!

Макс расхохотался, притянул ее за руку и приподнял медальон с ее груди.

— По-моему, он какой-то особенный.

— Да, особенный, — ответила она, оправившись от возбуждения, охватившего ее, когда его рука прикоснулась к ее груди. — Это был последний подарок моего отца. Вскоре он умер. — Вспомнив о секретах, хранящихся в медальоне, и о ненадежной застежке, она встревожилась.

Макс продолжал теребить цепочку.

— Кажется, я забыла о каком-то срочном деле…

Макс отпустил цепочку, и медальон улегся на свое место. Салли с облегчением вздохнула.

— Ах да, мне надо позвонить маме и предупредить ее о нас с вами.

— Ступайте, ступайте. А действовать предоставьте мне. — Он с рассеянным видом вновь потянулся к цепочке, и Салли невольно откинулась назад. — Мне — и никаких возражений! — решительно произнес он. — Завтра же с утра я обеспечу вас работой. Спокойной ночи, Сара Дирлав. — Его поцелуй был нежным, но недолгим, и губы у нее продолжали трепетать.

Должно быть, он уловил в ее глазах непроизвольный упрек. Он смотрел на нее сверху вниз, но по выражению лица — может быть, потому, что в комнате было темно, — Салли не догадалась, что произойдет в следующую секунду. Макс резко сжал ее в крепких объятиях и властно, как завоеватель, раскрыл ей в поцелуе губы, наслаждаясь их теплотой и мягкостью. Дыхание у нее пресеклось, она полностью лишилась способности сопротивляться, если вообще таковой обладала. Его рука добралась до ее груди, но потом вдруг соскользнула с нее…

— Приятных сновидений, Дирлав, — донесся уже с порога его приглушенный голос, и дверь захлопнулась.