Сердце на замке

Джемма заметила, как тень пробежала по его лицу, а губы сжались. Какие ужасы он повидал на работе? Не поэтому ли он приехал сюда, в глушь? Может, он страдает от посттравматического стресса? Спросить его, или пусть он сам расскажет в свое время? Джемма сама терпеть не могла говорить о своих рухнувших отношениях. И прошло несколько месяцев, пока она смогла говорить о них без слез. Но спустя время жизнь пошла дальше. Может, Марку тоже нужно время…

Ужин был великолепный, и хотя Джемма отказалась от вина, ей было легко сидеть напротив Марка, пока они ели и болтали о всякой ерунде. Он предложил сделать кофе, а Джемма сидела на веранде и смотрела, как луна поднимается над горизонтом.

Она с наслаждением вдыхала свежий ночной воздух. Кваканье лягушек и стрекот сверчков напоминали ей о том, как далека она сейчас от своей прежней жизни. Ей здесь нравилось, но чем ближе было ее тридцатилетие, тем больше она беспокоилась. Возвращение в Мельбурн ее не привлекало, Джемма чувствовала, что больше не принадлежит большому городу. Ее отец была поглощен второй семьей, а друзья разбрелись, многие совмещали работу и воспитание детей. Пожив здесь, Джемма изменилась. Она научилась ценить просторы, свежий воздух, запах земли, смену времен года, палящий зной и бесценный дождь, пыль и мух, но больше всего – друзей, которых она обрела здесь. В ней нуждались не только потому, что она врач, но потому, что она – член общества. Но Джемма боялась, что, оставаясь здесь, она упустит то, в чем больше всего нуждается.

Марк вернулся с кофе:

– Голова еще болит?

Джемма выпрямилась на кресле:

– Нет, совсем нет.

Он поставил поднос на стол:

– Вы хмурились.

– Я всегда хмурюсь, когда думаю.

– О чем вы думали? – спросил он, наливая кофе.

– Ничего важного.

Марк сел напротив и взял чашку:

– Забыл сказать, что я видел вашего работника Роба Фостера. Он и еще один местный парень привезли вашу машину, пока вы спали. Он не захотел вас беспокоить, пока вы отдыхали. Он сделал пару ловушек для мышей и насыпал яда.

Джемма вздрогнула:

– Я всегда чувствую себя виноватой, используя яд и ловушки. Это жестоко.

– Жизнь жестока, Джемма, – ответил Марк, отпив кофе.

Она взглянула на него, освещенного луной. Он опять хмурился, а лицо было напряжено, словно он, стиснув зубы, пытался что-то преодолеть в себе.

– Почему вы заняли этот пост, Марк?

Его взгляд был тяжелым и мрачным.

– Почему вы спрашиваете?

– Я могу ошибаться, но у меня возникло чувство, что вы здесь не потому, что этого очень хотели.

Он шутливо приподнял брови:

– Так вам захотелось немного побыть детективом, правда, доктор Кендал? Что вы еще обо мне думаете?

– Вы циничны и считаете, что все вокруг обязательно преступники.

– Было бы глупо всех и каждого судить лишь по внешности, даже если они так убедительны, как вы.

Джемма встала и подошла к перилам. Она сжала их так крепко, что пальцы побелели. Сделав глубокий вдох, она повернулась к Марку:

– Вы все еще считаете, что я каким-то образом убедила Глэдис переписать на меня завещание? Вы хоть кому-нибудь верите, сержант Ди Анджело?

Он смотрел ей в глаза, но на его лице ничего нельзя было прочитать.

– Были случаи, когда дети использовали в своих целях пожилых родителей. Дети, которые, взяв опеку над родителями с деменцией или старческой потерей памяти, считают, что могут пользоваться их имуществом.

– У Глэдис не было слабоумия, – сухо сказала Джемма. – Она знала, что делает. К тому же я вообще не знала ничего об ее завещании.

– Были случаи, когда чужой человек заставлял старика передать ему все средства или переписать завещание в его пользу, – продолжил Марк, словно не слыша ее. – Иногда человек специально настраивал пожилого человека против его семьи или супруга. Был случай, когда один молодой парень втерся в доверие к пожилой паре. Муж женщины умирал от рака, и парень предложил ей следить за их маленькой фермой. Ее родственники, живущие в разных штатах, не могли повлиять на ее действия, пока она была дееспособна. Она передавала большие суммы денег этому парню, пока у нее ничего не осталось.

– И что вы этим хотите сказать? – спросила Джемма.

– Ничего. Все в городе очень высоко вас ценят. Вы последняя, кого они заподозрят в подобных махинациях.

Джемма сложила руки на груди и пристально посмотрела на Марка:

– В отличие от вас.

– Я этого не говорил.

– Думаю, вам надо подыскать себе другое пристанище, сержант Ди Анджело, – сказала Джемма, опустив руки, и поспешила внутрь. – Вам здесь больше не рады.

Марк поймал ее за руку:

– Постойте, Джемма.