Сердце офицера

В ревности, которая взяла его с самого утра за яйца и не отпускает. Вымораживает и нервирует. На службу надо было приехать сегодня раньше, потому он ушел, пока Ольга спала. Саша так и продолжила вчера ковезиться, Оля то и дело вставала. Поэтому будить её он не стал. Хотя и хотелось. Подтянуть аппетитную задницу к себе, впиться в неё губами, а то и зубами, и оттрахать по-быстрому.

Пожалел он блондиночку. Пусть поспит.

Во сне она была очень красивой и беззащитной. Черты лица расслаблялись, уходили тревога и напряженность. Никак пока у неё не получалось окончательно ему довериться. Непутевая блондиночка! По заднице, что ли, её отшлепать? Так, со смаком! Чтобы утром, присаживаясь, щеки полыхали от воспоминаний… Петр много чего намеревался с ней проделать.

Раз она в его доме.

Тесть позвонил ему по пути в штаб.

— Петр Михайлович, говорят, у тебя пополнение, — без особых предисловий начал Саимов.

Громов ждал от него звонка.

— Неверную информацию дают тебе, Вадим Дмитриевич.

— Косячут? Плохо работают?

— По всей видимости.

— Петь… А если серьезно? Я ведь от души тебе счастья желаю. Ты же знаешь.

— Знаю, — не смягчая тона, ответил Громов. — Пока рано что-либо говорить.

Чего он не позволит, так это вмешиваться в свою личную жизнь. Кому бы то ни было.

— Загляну я к тебе на днях. Не против?

— Всегда рад.

Тесть был умным мужиком и четко осознавал, что ситуация с недавних пор изменилась. Заматерел Громов.

Мысль о том, что Оля встречается с бывшим, жгла грудь.

Неожиданно и крайне неприятно. Петр снова посмотрел на часы. Андрей уже выехал из имения…

— Аглая Дмитриевна, — сообщил Петр, выходя из кабинета и застегивая китель на ходу. — Буду через час. Полтора — максимум. Важные звонки переводите мне.

Аглая, невысокая женщина сорока лет, понимающе кивнула. С Громовым она работала больше пяти лет и отлично знала, когда лучше не попадаться ему на глаза лишний раз.

Петр до кафе добрался быстро. Вышел и закурил, нервно посматривая на дверь. Ольга должна уже выйти…

Галстук сдавливал шею, и Петр ослабил его. Можно зайти внутрь и самому поговорить с этим Виталиком. Объяснить ему «ху из ху» и как стоит вести себя нормальному мужику. Что самое интересное, когда Оля вчера показала Громову скрин нескольких квитанций и общую сумму, которую она якобы должна бывшему, Петр не удивился. Уже не первая подобная история всплывает. Что-то мельчают мужики.

Оля вышла из кафе, не увидев Громова сразу. Остановилась и подняла лицо к небу, явно пытаясь собраться. Ну вот что ему с ней делать, а? Как маленькая, честное слово. С другой стороны, то, что в ней сочетается беззащитность и упертость, ему заходило.

— Оля, — окликнул Громов, когда она застыла, пытаясь найти машину, на которой приехала с Андреем. Петр его отпустил сразу же по приезду.

Девушка повернулась на мужской голос и, не скрывая своего удивления, уточнила:

— Петь, а ты что тут делаешь?

— Садись, ветер поднимается.

Петр подошел к ней, пытливо всматриваясь в лицо и что-то там высматривая. Ему нужно понять, испытывает она что-то к бывшему или перегорело. Потому что он хренушки допустит, чтобы его женщина металась и бегала от него к другому. Представив Ольгу, тайно собирающуюся на встречу к бывшему муженьку, Петр с силой сжал челюсти.

Вот оно, Громов, то самое. Когда логика и разумное восприятие мира остаются где-то за бортом, и на первый план выходит первобытная потребность закинуть женщину на плечо, утащить в пещеру и задвинуть ту камнем, чтобы ни одна сволочь больше не претендовала на то, что отныне его. Потому что всё нутро обжигает от яда и осознания, что готов крушить и убивать, если понадобится.

Более того, костер в груди только разжигался. Оля дровишек не подкидывала — уже хорошо. Она настоящая умница… когда хочет.

Не задавая лишних вопросов, Оля прошла к служебному автомобилю Петра. Тот открыл перед ней дверь, и девушка юркнула на заднее сиденье, поправив юбку, что задралась на бедрах.

И юбку-то она принадела… А брюки что, не судьба? Погода как раз располагала больше к брюкам, а не к юбке в обтяжку!

Петр заводился всё сильнее. Он всегда считал, что ревность делает мужика слабым. И неразумным. Второе намного страшнее. Так какого лешего, он завелся? И было бы отчего!

Ну встретилась блондиночка со своим бывшим! Петр же и настоял, разъяснив, что и как. Сам спровоцировал встречу. Плюс у них ребенок общий и, если Петр заберет Олю себе… Громов на долю секунды сбился с шага.

А он заберет.

Если уже не забрал…

То хрен он разрешит блондиночке видеться с недомужем!

Нет, разрешит, конечно, но…

Черт! Петр сделал последнюю затяжку и, обойдя автомобиль, порывисто опустился рядом с Олей, сразу же подняв перегородку между ними и водителем.

Какие бы черти у него в данный момент ни ярились в груди, на девочке он не сорвется.

— Как всё прошло, Оль?

На самом деле, сама встреча и разговор были пустяшными. Ничего криминального и фееричного. Тогда отчего он мечется и беснуется? Петр повернул голову к Оле.

Меньше переживал бы за блондиночку, если бы сам не проехался по ней неделю назад.

Беззащитная она… И его эта беззащитность выносила основательно.