Сердце под прицелом

Эмма приподнялась на локте, чтобы посмотреть в его лицо. Николай напрягся при мысли о том, что она станет его жалеть.

– Что произошло?

В ее голосе Николай не услышал ни отвращения, ни осуждения за слова, которые произнес. Неужели ей тоже знакомо чувство боли? Поняла ли она его?

– Это был не очень счастливый брак, а моя бабушка, Мария Петрушова, только подливала масла в огонь. Она усложняла жизнь моей матери, делая ее более несчастной.

Николай попытался объяснить ситуацию, не вдаваясь в лишние детали, которые Эмме ни к чему было знать. Она могла начинать записывать его историю для своей проклятой статьи. Николай отстранился от нее, разорвав телесный контакт. Только так он мог хотя бы попытаться мыслить трезво.

– Так вот почему ты постоянно придумывал отговорки, чтобы я не встретилась с ней?

Прямой вопрос Эммы не сочетался с тем невинным видом, с которым она, обнаженная, сидела перед ним на кровати. Николай с трудом обрел над собой контроль, поборов желание прекратить этот разговор и начать общение на языке разгоряченных тел. Но слова, которые она произнесла, заставили эту мысль исчезнуть.

– Мне нужна история, Николай. Мне нужно выполнить мою работу.

* * *

Как ей удавалось выглядеть такой неотразимо притягательной, когда ее слова резали словно ножом? Неужели он снова попался на старый как мир трюк? Эмма намеренно затащила его в постель, изображая из себя саму невинность, а теперь решила испортить ему жизнь? Возможно, она решила продать свою девственность, чтобы заполучить его историю? Ему нельзя выдавать семейные секреты, потому что в статье она может изобразить его семью как раздираемую жадностью и жаждой власти после того, как они баснословно разбогатели.

На самом деле его мать стала легкой добычей для жадного до власти мужчины, который происходил из бедной семьи. При мысли о том, что его бабушка продаст историю, к его горлу подкатил ком. Ждала ли она все это время, когда сможет нажиться на ней на старости лет? Было ли в ее планах шантажировать Николая? Ничего бы не случилось, не имей он к этому отношения.

– Ты получишь свою историю, – холодно произнес он, отходя подальше от Эммы, от искушающей мягкости ее шелковой кожи. Она такая же хитрая, как и его бабушка. Эмма переспала с ним, чтобы заполучить желаемое. Она нарушила границы, которые он давно установил для себя, и заставила открыться эмоциям, а вместе с ними – душевной боли. – Но только после того, когда я пойму, какие последствия меня ожидают.

– Николай, – выпалила Эмма, приподнявшись на кровати.

Простыня упала, обнажив ее грудь, вид которой вновь возбудил его. Факт того, как Эмма действовала на него, раздражал Николая.

Он повернулся к ней спиной и быстро оделся. Какой же он глупец! Он подумал, что жизнь приоткрыла ему дверь, отделяющую темное прошлое от светлого будущего. А на самом деле он снова попался на удочку расчетливой особы.

– Ты должна уйти. – Николай обернулся и сурово взглянул на Эмму, позволяя наконец гневу одержать верх над ним.

Она такая же лживая и расчетливая, как его бабушка, и он не позволит ей выставить напоказ грязное белье его семьи. Николай никому не позволит обидеть свою мать. Она и без того достаточно страдала.

Эмма моргнула. Она была удивлена резкой переменой в поведении Николая. Куда делась вся его нежность? Его гнев обрушивался на нее, словно штормовая волна на берег.

– Нам нужно поговорить.

– Мне больше нечего тебе сказать, – резко бросил Николай.

Эмме стало очевидно, что он разозлился еще сильнее. Что она такого сделала, что он так резко возненавидел ее? Задавать вопросы было частью ее работы, и она никогда этого от него не скрывала.

Николай подошел к кровати и пристально посмотрел на Эмму. Казалось, он не замечает ее наготы. По выражению его лица Эмма поняла, что их близости пришел конец. Связь, которая установилась между ними прошлой ночью, была окончательно и бесповоротно разорвана.

Николай засунул руку в карман своего элегантного пиджака, достал из него визитную карточку и бросил ее на кровать.

– Если тебе снова захочется засунуть нос в мою жизнь, можешь позвонить по этому номеру.

Лед сковал сердце Эммы, замораживая удивительные ощущения, которым она отдалась благодаря Николаю. Как она могла быть такой глупой? Как она могла поверить, что он не такой, как все, что его так же, как и ее, мучают тени прошлого? То, что произошло между ними прошлой ночью, так много для нее значило, а он, кажется, уже обо всем забыл.

Она осторожно взяла визитку, как будто та могла взорваться в любую секунду. На ней черным жирным шрифтом было напечатано его имя – Николай Каннингэм.

– Мне вот только интересно, – выпалила она, не успев тщательно продумать вопрос, – почему ты больше не Петрушов? Зачем ты поменял фамилию?

Этот факт крайне озадачивал Эмму с тех самых пор, как она получила задание поехать во Владимир и узнать историю семьи.