Сердце полуночи

Теперь, чувствуя, как в легкие его вливается свежий утренний воздух, Казимир ничего не желал так сильно, как снова начать охоту - не одному, как это было на протяжении восемнадцати долгих лет, а в стае, во главе таких же, как он, хищников. Теперь он больше не был одинок.

В спальне за его спиной раздался предательский скрип петель, потом раздался осторожный шорох протертых кожаных подошв по полу.

- Доброе утро, мастер Казимир, - неуверенно сказал мальчик-слуга.

Шумно вздохнув, Казимир сделал ему знак встать перед собой.

- Что такого важного случилось, что ты решился потревожить меня в столь ранний час?

Гладкие кожаные подошвы зашаркали по паркетному полу, и юный паж остановился рядом с Мейстерзингером.

- Давай, выкладывай, - поторопил его Казимир.

- Жрец Милила Густав мертв! - выпалил мальчишка.

Казимир почувствовал, как горло его стиснуло внезапной судорогой, и помрачнел Густав мертв?

По шее его пробежал холодок, и он вздохнул снова. Отвернувшись от пажа, он посмотрел вниз, на просыпающийся город. Воробьи продолжали виться над крышами, не обращая внимания на появляющихся редких людей.

После нескольких минут раздумья Казимир протянул руку и взял мальчика за плечо.

- Иди, найди Ториса и позови его сюда.

Паж не медля выбежал из комнаты, и Казимир закрыл лицо руками.

- Волк снова нанес удар, - задумчиво пробормотал он, снимая ноги с перил балкона и скрещивая на груди руки. Озноб пробежал по его телу.

"Я не могу остановиться, не могу излечиться, не могу не убивать", подумал он и медленно поднялся. Не успел он войти в спальню, как раздался стук в дверь.

- Входи, Торис.

Дверь широко распахнулась, и на пороге возник темный силуэт юноши. Он медленно шагнул в комнату.

- Что случилось, Казимир? - спросил он вместо приветствия.

Казимир знаком велел ему подойти ближе, и Торис с беспокойством приблизился.

- Скажи, Кас, что произошло?

- Густав мертв, Торис, - холодно объяснил Казимир.

- Мертв?! - ахнул Торис.

- Должно быть, это я убил его своим ударом.

Торис прикоснулся пальцами к безвольно опущенным рукам друга.

- Не вини себя, Казимир. Ты же не хотел его убивать.

- Но я хотел причинить ему боль.

- Но он, по крайней мере, успел вылечить тебя перед смертью, - сказал Торис, изо всех сил стараясь не проявить своего страха.

- Он избавил меня от проклятья, а я убил его, - тяжело вздохнул Казимир.

Присев на краешек кровати, Торис покачал головой.

- С этим уже ничего не поделаешь.

- Нужно организовать похороны, - отозвался Мейстерзингер, выходя на балкон и глядя на город. - Я хочу устроить в храме торжественную службу, на которую пришли бы все свободные граждане Гармонии. Прежде чем служба начнется, орган должен быть окончательно починен. Я сам выступлю с траурной речью, а заодно издам указ, согласно которому все граждане Гармонии впредь должны будут молиться в храме.

- Может быть, нужно обратиться к юристам, чтобы они занялись мелкими вопросами?

- Нет, - негромко сказал Казимир не оборачиваясь. - Я хочу, чтобы ты этим занялся. Спланируй похоронную процессию от храма до вершины Саут-Хилла.

Пусть Густава похоронят в том месте, где я когда-то спрыгнул с обрыва. Необходимо также нанять скульптора, чтобы он высек из гранита статую жреца, которая будет стоять в изголовье его могилы. Потом загляни в Хармони-Холл и найди для храма органиста и хормейстера.

Торис, чувствуя как голова его начинает слегка кружиться, потер лоб и переспросил:

- Хормейстера и органиста? Но кто станет жрецом Милила?

Казимир медленно обернулся к нему.

- Жрец обладает властью лишь ненамного меньшей, чем власть Мейстерзингера. Враждебно настроенный жрец мог бы сбросить меня с моего поста. Я не могу доверять никому, кроме тебя.

- Что? - удивился Торис.

- Хормейстер будет петь для тебя, а органист - играть. Я же буду указывать тебе, о чем проповедовать прихожанам с кафедры собора. Тебе нужно будет только научиться молиться, да еще подзубрить кое-что о житии и деяниях нашего бога.

- Но мне только шестнадцать лет! - возразил Торис.

- Я стал Мейстерзингером в восемнадцать.

- Никто не станет меня слушать, - попытался настоять на своем юноша.

- Но зато все станут слушать меня, - негромко ответил Казимир.

- Не надо, Кас, - умоляющим голосом попросил его товарищ.

- Все уже решено, - без колебаний ответил молодой Мейстерзингер.

***

Вздрагивая от холода, Торис стоял в каменном коридоре, соединявшем храм с залой для собраний храмовых послушников. Сквозь закрытые двери до него доносилась музыка органа, смешивающаяся со стоном зимнего ветра. Торис плотнее закутался в свою рясу из вышитого золотыми нитками шелка и посмотрел в одно из окон, прорубленных в стене коридора. Сквозь древнее неровное стекло он увидел беснующуюся метель, которая укутывала город холодным снежным покрывалом.

"Целых четыре месяца стоят холода, - подумал он уныло. - Скорее бы уж кончилась эта проклятая зима!"