Сердце пополам

Но Макс имел в виду даже не лицо и не фигуру, а то, как красиво она достигает вершины удовольствия. Это возбуждало, сносило голову. И ее румянец, и вздрагивающие губы, и запах её влаги на его пальцах — Макс уже готов был задрать ей юбку и усадить на колени, утоляя свою жажду. Интересно, а она умеет ртом? Согласится ли?

Демоны, оказывается, они с братом похожи больше, чем ему бы хотелось. Тьен не раз делился с ним своими приключениями. Впрочем, именно театр брат знал с другой стороны. Не в ложе, а за кулисами был его главной интерес.

Мелисса Стерлинг, бесова аристократка, уже поправила платье и, выпрямившись, глядела на сцену. Казалось, что она уже совершенно забыла, что пару минут назад извивалась в кресле, бесстыже раскинув ноги. Если бы не капелька крови у нее на нижней губе, Макс сам был бы готов поверить, что ничего не было.

1.3. Открытое окно

Возле дома Стерлингов рос клен. Высокий, раскидистый, с длинными прочными ветвями. Максимилиан обратил на него свое внимание еще при первом визите, а теперь, провожая девушку, небрежно заметил:

— Должно быть, дерево загораживает солнечный свет. Отчего вы его не срубите?

Мелисса рассмеялась:

— Отец давно бы уже срубил, да я не позволяю. Ветки прямо у моего окна. Там летом птицы поют и тень, а зимой, знаешь, даже сова иногда прилетает. И вообще, мне оно нравится. Открываешь окно и листья трогаешь, разве не прекрасно?

Ветки. В окно. В окно ее спальни. Как интересно.

Нет, Макс, и думать забудь. Ты никогда в окна к женщинам не лазал, ты не Тьен. К тому же тебе уже тридцать, о боги, пять. Поздновато изображать из себя обезьяну.

Ветки в окна, говорите?

Мелисса, прощаясь, многозначительно поглядела на его губы, но целовать её на улице было нельзя — она ему не жена и не невеста, и он не удержался, шепнул:

— Окно не закрывай на ночь.

Ее удивленно-восторженное лицо стоило того. Придётся лезть.

Жизнь аристократки сопровождается множеством условностей. Свидания с понравившимся мужчиной — исключительно в общественных местах. Парк, театр, набережная. Музыкальные вечера и балы — уже нельзя, только с родственниками. Мелиссе ужасно любопытно, как и где при этом любовники ухитряются встречаться. Ей родители дают полную свободу действий, лишь внешне соблюдая приличия. Никто не требует, чтобы она отчитывалась, где и с кем была. Не ищут её по домам подруг. На мероприятия — с братом или какой-нибудь из тёток. По магазинам можно и с лакеем либо водителем мобиля.

Но вот любовное свидание с Оберлингом — это нечто недостижимое. У него, конечно, дом есть. Но разве можно вот так, прийти и остаться на ночь? Конечно, нет — скандал будет на весь свет. В гостиницу вдвоем даже зайти немыслимо — сразу сплетни пойдут. Договориться с кем-то из подруг, чтобы пригласили их обоих на охоту или барбекю? Идея неплоха, но это ведь объяснять придётся.

Ночью через окно? А он в самом деле решится? Мелисса распахнула окно настежь, высунулась по пояс, потрогала ветки. Конечно, нет. Это он шутил так. Не может быть, чтобы взрослый мужчина, глава ловчей службы такой ерундой занимался. А сердце все равно колотилось, и ладони потели, и колени подгибались от одной только фантазии.

Она сказалась не голодной, заперла дверь на ключ, надела откровенный кружевной пеньюар едва скрывавший изгибы тела. Зажгла, потом погасила свечи. Пыталась читать книгу, но, как назло, в спальне нашлись только любовные романы, которые ее ещё больше тревожили.

На чёрном небе зажигались звезды. Половинка луны была похожа на сыр (все же зря от ужина отказалась). От окна ощутимо дуло — ночи в Галлии холодные.

Мелиссу отчего-то это взбесило, она забралась в тёплую постель, опустила полог, скрываясь от сквозняка, и благополучно уснула, едва голова коснулась подушки. Она вообще не знала, что такое бессонница.

Разбудили ее тихий шепот и ласковые прикосновения.

— Мел, детка, ты что же, не ждала меня?

— Макс? — она подскочила на постели и с ужасом уставилась на гостя.

Встрепанная, сонная, со следом подушки на нежной щеке, она была прелестна. Ленты пеньюара давно были развязаны. Кружево совершенно не скрывало округлых полных грудей, живота с ямкой пупка и развилки между ног. Пока она не очнулась, Макс наклонился и поймал пальцами сосок, потянув за него, а по другой груди влажно прошёлся языком. Мелисса пискнула.

— Да? — коротко спросил он.

— Да, — простонала она, обвивая его шею руками и буквально роняя на себя.

— Не спеши, — шептал он, путаясь в своей рубашке. — Ты слишком хороша, чтобы спешить.

Мелисса рвано вздыхала и облизывала его ключицу, прикусывая кожу у основания шеи. Она знала, что оборотни (а Макс однозначно был оборотнем) оставляют свою метку на шее избранницы. Ей хотелось, чтобы Макс это сделал. Ведь тогда он точно женится на ней. Впрочем, женитьба волновала ее сейчас меньше всего, она хотела только его губ на своих губах.