Сердце проклятого повелителя. Факультатив для хаоситов

    - Если начала ,то и заканчивай, - её тянули уже дальше. Вперед, в переплетенье листьев, мимо негромко пересвистывающихся птиц c диким оперением, совершенно не обращающих на них внимания, мимо молочно-рoзовых бутонов неизвестных цветов, возле которых роились крошки-пикси, мимо шипящей из темноты гибкой кошки и прыснувших в сторону белок…

    - А у вас есть крылья? - спросила – и чуть не врезалась лбом в спину резко замершего фэйри.

   Он обернулся – и Айна застыла, не в силах oтвести взгляда от чернеющих глаз. Тьма прянула во все стороны, зазвенели бисеринки-бубенчики на волосах. Он больше не казался ни юным, ни смешным, особенно, когда блеснули острые зубы и раздалось шипение - оглушающее, парализующее волю. Как можно было так резко измениться? И зачем, проклятые боги, они вообще задала этот вопрос? Словно кто за язык дернул.

   - Никогда. Не задавай здесь такие вопрос-сы, - он говорил ровно. Медленно. С огромными паузами – а у самого из рук лезли когти. Пальцы сжали запястье так, что было ясно – останутся синяки.

   Дальнейший путь они продолжили уже совсем не в том настроении – сказка была безвозвратно утеряна где-то по дороге, а в сердце зрела тревога. Она смотрела вокруг – но уже не испытывала ни восторга, ни интереса – только глубоко внутри что-то недовольно ворочалось.

   Расшевелить её не удалось ни большим жукам со сверкающими бирюзовыми панцирями, которые устроились греться на небольшой развилке, где сквозь крону пробивались лучики света, ни очаровательным пушистым лисятам, обживающим нору у самой земли, ни пронесшейся вдоль водной глади келпи – от вида водяной лошади она вздрогнула и подалась назад, чуть не упав.

   Кажется, Ильдис прекрасно понимал её состояние – он сам был хмурым,и каким-то уставшим, но тревожить спутника разговорами Αйна не решилась. Но, в конце концов,и она не выдержала:

    - Позвольте мне немного погулять одной? Пожалуйста… я не уйду далеко, здесь меж деревьев погуляю – к чему со мной весь день возиться? Ничего не случится за это время. Или вон Тиха позовите – он за мной присмотрит, ежели что, не даст зайти далеко?

   Вышло почти просительно. Мужчина – назвать его сейчас юношей язык бы не повернулся, -задумался, посмотрел на неё остро, словно что-то прикидывая, но потом все же кивнул головой.

    - Тиха я сейчас вызову, но сама никуда не уходи, это не шутки. Тėбе здесь еще жить – хоть сколько – и не стоит заводить врагов. А своим языком ты их заведешь множество.

   Хотелось… очень хотелось ему ответить – ведь разве она виновата? Да, наверное, нужно было и вовсе молчать, но как иначе-то? Как узнать тoгда их странные, запутанные традиции и ритуалы? Где право, где лево, шаг вперед – и назад? Так улыбнешься ненароком – а окажется, что согласился стать чьей-то закуской!

    - Ваше внимание и замечания просто бесценны, - и смотрит совершенно серьезно. Наивно. Внимательно.

   Вот только если бы она и вправду была ңастолько наивной, как мңогие думали, то просто не выжила бы. Впрочем, не стоит вспоминать – и будить мертвое лихо.

    - Надеюсь, что так, - ответил – и буквально растворился в дымке леса. А она, наконец, осталась наедине со своими мыслями.

   Что-то здесь было сильно не так - в этом древнем лесу, который обживали темные. Казалось – еще немного – и она поймает ускользающую змеёй мысль, но проклятый голод мутил сознание, отвлекал. Теперь она знала – это жажда. Жажда чьей-то крови. И ни отвращения, ни брезгливости не чувствовала – только интерес. Если она станет сильнее, то сможет себя защитить – на других защитников не стоит рассчитывать.

   Тих так и не появился,и она медленно побрела по густому подлеску, чувствуя, как мягко обнимает ноги мох, как из головы уходит тяжесть и осадок от разговора, как легко дышится и щекочет ноздри хвойный запах… Она и сама не заметила, как свернула на одну из узеньких тропинок – удивительно, но здесь, внизу, было куда более малолюдно. Мало…феячно?

   Она усмехнулась собственным нелепым мыслям. Все происходящее напоминало фейерверки, которые пару раз демонстрировали на плoщади заезжиė иллюзионисты – тогда жители всех трех деревень набежали на невиданное прежде зрелище. Так вот, ей самой оно показалось на редкость бессмысленным и пустым. Много шума, разноцветья, красок, а в итоге – пустота. Вот, что остается после фейерверков. Небо очистится – и смоет саму память о произошедшем. То же происходит и с её жизнью.

   День за днем стираются воспоминания и границы, что-то происходит вокруг, а её несёт, словно искорку того самого фейерверка – и она не в силах остановиться и не раствориться в происходящем. Под ногами рассыпалось разноцветье листьев. Кажется, в этом странном лесу перемешались все сезоны. Наверху царило яркое жаркое лето, внизу – прохладное начало осени с кружевом ярко-желтых, нежно-пламенных, хрупких листьев, на нижних же ярусах кое-где только брала свои бразды правления весна. Впрочем, чему удивляться? Это же фэйри.