Сердце Сапфира. Обрученная с вороном 2

- Нет, госпожа, я никогда прежде не видела господина Амира и господина Самани в драконьем облике.

Равена разочарованно втянула в себя воздух и отпустила руку служанки. У нее оставались только догадки. Только лишь единственный взгляд безрогого дракона, в котором стояла неприкрытая радость от того, что она здесь, от того, что она смотрит на него.

«Смотри на меня, когда я сокрушу его, - просил ее ночью под светом луны Самани. – Обещаю, тебе понравится».

Но если безрогий – Самани, то это значит, что тяжелораненый дракон с прокусанным горлом – Амир.

Она упустила момент, когда драконы бросились друг на друга снова. Равена слышала оглушающий рев, который прошел сквозь нее, заполнил собой все пространство вокруг. На миг Равене показалось, что все в этом мире перестало существовать – остался только этот исступленный свирепый крик.

Безрогий дракон налетел на рогатого, ударил его всем своим телом, откидывая вперед и снова, не оставляя себе ни мгновения передышки, ринулся на противника. Рогатый взревел, широко раскидывая крылья, и бросился навстречу.

Они вот-вот снова должны были столкнуться в воздухе, однако безрогий дракон внезапно раскрыл пасть и дыхнул огнем. Равена видела, как струя пламени ударила в глаза рогатого дракона.

«Он ослепил его! – пронеслось в мыслях Равены. – О, небо, он ослепил его!»

Ослепший дракон издал истошный крик, а уже в следующий миг его соперник резко нырнул под его брюхо, согнул спину, словно ощетиниваясь костяными шипами по всей длине своего хребта, и одним резким взмахом крыльев подбросил свое тело вверх.

Острые костяные шипы вошли в брюхо рогатого дракона все разом, глубоко пронзив его тело. Всего несколько коротких мгновений рогатый с воплями боли и отчаяния бился, пытаясь освободиться, а после его большое изумрудное тело размякло и безвольно повисло на спине безрогого дракона.

Видимо, почувствовав это, безрогий резко откинулся назад, сбрасывая со спины поверженного противника, и из его горла вырвался исполненный ликования рев.

Когда тело рогатого дракона упало на землю, та содрогнулась под его весом, и дрожь эта дошла до Равены. Она стояла, боясь дышать. Ее тело словно окаменело. Не мигая, Равена смотрела, как опустился на землю безрогий дракон. Он взирал сверху вниз на неподвижного противника – второй дракон не двигался, не оставалось никаких сомнений, что он мертв.

«Кто? – спрашивала себя Равена; только об этом она могла думать, только это сейчас имело значение. – Кто победил? Кто повержен? Амир или Самани – кто из них?»

Она слышала возбужденный гомон собравшейся на Поднебесной Яйле знати Клана Драконов. Кто-то рядом произнес: «Сапфир!» и другие голоса подхватили это слово, разнося его по воздуху, словно поднятую с земли пыль. Равена поняла, что ее наконец заметили. Но ей было все равно.

Она ждала.

Страх и предвкушение разрывали ее на части. Неужели убийца ее отца и матери повержен? Неужели ее сердце наконец сможет избавиться от боли и ненависти? Если дракон, который обрадовался, увидев ее, - Самани, то...

«О, небеса, - молила она изо всех сил, - пусть тем, кто победил, окажется Самани!»

Безрогий дракон коротко фыркнул, словно демонстрируя свое пренебрежение к побежденному сопернику. Его изумрудное тело приникло к земле, а в следующий мир на том месте, где только что был дракон, возникла фигура человека.

В груди Равены как будто образовалась пустота. Вместо отчаянья ею овладело холодное безразличие. Она видела, что изумрудные глаза Амира нашли ее. Чувствовала, как его взгляд пронзает ее насквозь. Но из ее сердца словно ушла вся жизнь. Ею овладело опустошение.

Услышав странный звук, она была даже рада разорвать те цепи, которыми сковал ее взгляд Амира, и повернула голову чуть в сторону. Мертвое равнодушие внутри нее сменилось сначала удивлением, потом потрясением. С громким треском изумрудное тело рогатого дракона стремительно преображалось. Понадобилось несколько мгновений, чтобы Равена осознала – оно каменеет.

Равена бросила взгляд туда, где стояли и наблюдали за происходящим старейшины и знать Клана Драконов. Никто не удивлялся. Как будто окаменевший мертвый дракон для них был чем-то привычным, даже будничным.

Однако стоило Равене снова перевести взгляд на окаменевшего дракона, как ее удивление многократно усилилось. Камень светлел. Сначала он стал охристым, красновато-желтым, но преображение продолжалось, и вот уже перед Равеной в самом центре Поднебесной Яйлы застыла гора золота с легким красноватым отливом. Как нирах.

Из горла Равены вырвался неясный слабый звук, она и сама не смогла бы его распознать. Как будто ей хотелось закричать, но зарожденному внутри нее крику так и не хватило сил подняться на поверхность.

Равена попятилась. Ее тело двигалось само, прямо сейчас она потеряла всякую власть над ним. Развернувшись, она побежала прочь. Ноги несли ее по ступеням, ведущим с плато вниз. Она слышала, что наружу из нее наконец-то вырываются какие-то звуки, но не сразу поняла, плачет она или смеется.