Сердце в небесах

— Я работал в поле и так и подумал, что это вы. — Он бросил извиняющийся взгляд в сторону матери: — Папа разрешил мне сходить проверить, — Когда она только махнула рукой, он ухмыльнулся. Другой рукой она сняла висевший на крюке над огнем большой железный чайник.

— Нисколько не сомневаюсь, что твой папа скоро сам сюда заявится. — Она поставила чайник на подставку и повернулась к ним: — Садитесь, садитесь. Наверное, вы устали с дороги.

Хотя мебель была простой, ее было больше, чем в хижине Логана. Рэчел быстро уселась на стул возле самодельного стола. Она заметила, что Логан садиться не стал. Он потянулся к полке над очагом, чтобы по просьбе хозяйки Кэмпбелл достать заварной чайник, очень изящный, с золотым рисунком. Чайник казался не на месте в этой хижине с ее тяжелой деревянной мебелью и огрубелыми обитателями.

Но ему, пожалуй, было самое место в крупных ладонях Логана Маккейда, подумала Рэчел, глядя, как он передал женщине хрупкий фарфор. Та сразу прижала чайничек к обширной груди. Когда Рэчел в первый раз увидела Логана, она решила, что он слишком велик, груб и неотесан. Но теперь она изменила свое мнение. Верно, он был высоким и широкоплечим, но его ладони, если не обращать внимания на мозоли и ободранные костяшки пальцев, были ладонями джентльмена — узкими, с длинными пальцами.

— Может, вы не любите чай?

Всеобщее молчание подсказало ей, что что-то не так. Рэчел быстро взглянула в лицо хозяйке и сообразила, что та ее о чем-то спросила… и может, не один раз. Еще она осознала, что, разглядывая руки Логана Маккейда, представляет себе ощущение этих рук на своем теле.

Рэчел залилась краской.

— Чай? Да, конечно, я люблю чай. Я так давно не пила чаю. — Чай был среди той тысячи вещей, которых ей не хватало на горе. — Я его просто обожаю. Дома мы почти каждый вечер пили чай с королевой и это такой очаровательный…

— Давайте я вам помогу, Пенни.

— Помочь донести заварной чайничек до стола? С этой задачей хозяйка дома вполне могла справиться сама. Она отрицательно тряхнула капором и продолжала разглядывать Рэчел с озадаченным выражением на округлом лице.

Во взгляде Логана вовсе не было озадаченности.

Взгляд этот прожег Рэчел насквозь, с головы до растертых в кровь пяток. Подумаешь, он не хочет, чтобы она говорила о своей жизни… своей настоящей жизни. Он ей не верит, поэтому считает, что и никто не поверит. Рэчел вздохнула. Да, вряд ли кто-то готов поверить в такие невероятные события.

Видит Бог, уж она-то знала, что это правда… Она сама все пережила… И все же постепенно она начинала в этом сомневаться. Если бы не память о Лиз и о том, как она умерла, Рэчел, может, и задумалась бы, а не прав ли Логан, считая ее сумасшедшей?

И вообще, чего ради ей рассказывать о своем прошлом? Так что Рэчел мило улыбнулась, принимая выщербленную глиняную чашку, до краев наполненную дымящимся ароматным чаем, и решила держать язык за зубами.

— Когда мы ехали сюда, единственное, что уцелело в пути, — это заварной чайник, — сказала женщина, то ли объясняя, то ли извиняясь за простую чашку.

Эти слова прозвучали до того искренне и печально, что Рэчел ощутила странное сопереживание с ней. Как будто они обе не по своей воле оказались в этих диких местах… и обе об этом сожалели.

Держа чашку так деликатно, как будто та была сделана из севрского фарфора, Рэчел отпила маленький глоток и улыбнулась совершенно ангельской улыбкой:

— По-моему, я еще никогда не пробовала лучшего чая. — Она была вознаграждена появившимся на округлом лице хозяйки Кемпбелл благодарным выражением. И еще тем, что Логан перестал хмуриться.

Сын хозяйки, Ангус, оказался спокойным парнишкой, который после приветственной речи теперь молча стоял у двери. Случайно взглянувшая на него Рэчел заметила, что он смотрит на Логана так, будто ставит его выше всех Божиих созданий. Жалкий неразумный молокосос, подумала Рэчел.

— Как дела, Ангус? Хочу попросить тебя об одной услуге, если ты не против, — позвал Логан парнишку к себе.

— Хотите, чтобы я присмотрел за вашим хозяйством? — спросил мальчик с такой готовностью, словно ему предложили герцогство.

— Верно. Там есть корова, которая не меньше меня будет тебе благодарна, если ты ее подоишь.

— Я сейчас же отправлюсь… Можно, мама?

— Не спеши, — засмеялся Логан, — еще есть время немного перекусить.

Его мать не имела ничего против, и только когда мальчик подошел к столу взять ломоть хлеба, который Пенни отрезала от еще теплой буханки, Рэчел заметила, что у него только одна рука. Вместо другой торчал короткий, не доходивший до локтя обрубок, обросший сморщенной, в шрамах, кожей.

Осознав, что не сводит с него взгляда, Рэчел быстро опустила глаза к дымящейся чашке. Что могло с ним случиться? Он был еще совсем мальчишка, не старше четырнадцати. Она сделала такой большой глоток, что обожгла язык.

Ангус уничтожил еще два ломтя хлеба и миску рагу, непрерывно разговаривая и перешучиваясь с Логаном, потом встал и потянулся за курткой.

— Мы вернемся не позднее чем через две недели. — Логан повернулся к женщине: — Извините, что так надолго отбираю у вас сына.