СЕРДЦЕ ЗАПАДА

Джонса, испытал на обмеренных отпрысках и сейчас вносил

изменения в конструкцию по результатам испытания. Поскольку

никаких реально работающих похожих автомобилей для взрослых

в ближайшее время не предвидится, детский автомобиль решено

было замаскировать под паровозик.

Я бился над станком для сетки-рабицы. На бумаге вроде

получалось красиво, и чисто умозрительно станок представлялся

простым, но при изготовлении в металле возникали нюансы.

Вроде и мелочи, но станок не работал. Ничего, разберемся!..

В общем, в тот день у нас были обыденные рабочие будни. В

середине дня послышались далекие удары молотка по жести: фрау

Шварц

собирала

соседей

на

обед

при

помощи

импровизированного гонга. Мы свернули работы и потянулись к

столовой, прихватив по дороге доктора Николсона.

Нашу территорию остались охранять два щеночка, которых нам

подарил на новоселье Макферсон: Шарик и Полкан, два довольно

крупных для их возраста арканзасских дворянина. Крестным

папой щенят стал, как вы понимаете, я, у которого Бивер, держа в

руках два меховых комочка, спросил, как в России принято

называть собак. Я, разумеется, ответил, что Шарик и Бобик, но

Бобик как имя тут же забраковали: как-то неудобно так называть

собаку, когда в салуне у нас аж два Роберта Келли, в просторечии

сокращаемых как Боб. А Рекс был майор Хоуз, и хотя мы его по

имени никогда не называли, но тоже получалось бы как-то

неловко.

Шарик и Полкан, несмотря на русские имена и юный возраст,оказались завзятыми расистами: стоило по Пото-авеню пройти

негру, как мы слышали довольно угрожающий «ррр-тявк!»,который копировал басовитый «РРР-гавс!» макферсоновых

кобелей. На пешеходов прочих рас щенки внимания не обращали,разве что кто-то пытался зайти к нам на веранду, когда никого из

нас там не было. Исключения делались только для хорошо

знакомых негров, вроде Фебы, служанки Макферсонов, семейства

Браунов и нескольких поденщиц.

Джейк уверяет, что наши собаки – самые настоящие негроловы, с

которыми в былые времена охотились на беглых негров. Норман

был склонен к тому, что наши собачки просто чувствуют, когда их

боятся. «Чего ж тут бояться?» – вопрошал Джейк, приподнимая

увесистого щена и одновременно пытаясь убрать подальше свой

нос от его языка. Бояться было пока нечего, это сейчас были

энергичные комочки сплошной милоты. Нет, ну на родителей