Серебряная пуля

И тем не менее серебряная пуля-самоделка вот она, на моей ладони. Это что же выходит: некий праведник каким-то макаром раздобыл «винторез» и, осенив себя крестным знамением, шмальнул по вороне Африкана, считая ее дьявольским отродьем? Нет, это точно бред! А может, целились не в ворону, а в старика? Ну, это уже не лезет ни в какие ворота! Из него и так песок сыплется, он скоро сам отправится в заоблачные выси. В конце концов, его можно было замочить по дороге в булочную, куда он ходит каждый божий день. Зачем городить такой замысловатый огород? Так ничего и не поняв, я плюнул в сердцах, положил пулю в карман и потопал по широкой лестнице на шестой этаж.

Дверь квартиры Африкана не впечатляла. Она была обита стареньким потертым дерматином, собственно, как и у многих наших пенсионеров, не страдавших избытком наличности. Вот только замки старик поставил козырные. Их было два, и оба патентованные — швейцарские. Ни один вор-домушник с отмычкой не смог бы проникнуть в его жилище, потому что номерные ключи для этих замков нарезались на специальном прецизионном оборудовании. Малейшая неточность в изготовлении отмычки, исчисляемая в микронах, — и замок тут же ее блокировал, зажимая словно в тисках. И выбить дверь не получалось, потому что она закрывалась специальными засовами по всему периметру.

Нужно сказать, замки в свое время меня немного озадачили. Интересно, что Африкан скрывает в своей пещерке? Такие замки стоили ну очень больших денег. Меня, например, задавила жаба, когда я услышал их цену. Поэтому, немного поразмыслив и решив, что воровать у меня нечего (кроме старой мебели и компьютера, который давно пора было выкинуть), я заказал себе железную дверь (как же, веяние эпохи нашего недоразвитого капитализма) с серийными, но очень хорошими замками. Конечно, спец справится с ними без особого труда, но какой-нибудь лох, который надумает бомбануть мою квартиру, чтобы добыть немного денежек на выпивку или наркоту, забодается их открывать.

Я долго жал на кнопку звонка, но, похоже, он не действовал — изнутри не доносилось ни единого звука. Тогда я начал стучать в дверь кулаком. Звук получался глухим, словно передо мной была бетонная стена. Это меня очень удивило. Силой я не обижен, и, по идее, хлипкая дверь квартиры Африкана должна была ходить ходуном. Ан нет. Она стояла как скальный монолит.

— Кто там? — вдруг раздалось у меня прямо над ухом, я даже вздрогнул от неожиданности.

Подняв голову, я только сейчас заметил, что в стену высоко над дверью была вмонтирована миниатюрная видеокамера и металлическая решеточка, за которой прятался динамик. Для меня это была новость — эту технику я видел впервые. Наверное, Африкан поставил ее совсем недавно.

Круто! Во дает старик! А мы-то и не знали, что он так обставился. «Мы» — это соседи. В особенности одна зловредная старуха, которой была известна подноготная каждого жильца не только нашего подъезда, но и всего двора.

За эти способности ее прозвали Жужа, или Жужу. Она и впрямь жужжала на скамье у подъезда с раннего утра до позднего вечера, посвящая своих товарок во все самые свежие новости и сплетни. Откуда она их выкапывала, одному аллаху было известно. Такой ворох новостей и вообще всякой всячины можно было нарыть только в Интернете. Но я точно знал, что у Филипповны (так ее кликали соседи) нет компьютера. Оставалось предположить, что у нее в голове вмонтирован миниатюрный приемник, настроенный на все радиостанции мира.

— Елпидифор Африканыч, это я, Алеша, ваш сосед снизу.

— Чего тебе нужно, деточка?

«Деточками» старик называл всех тех, кому еще не исполнилось сорока лет. К более взрослым он обращался не по имени-отчеству, а просто — «уважаемый» или «уважаемая». Создавалось впечатление, что память на имена у него была никудышная. Однако и старческим маразмом Африкан не страдал, а его небольшие глазки под мохнатыми седыми бровями смотрели не по-стариковски остро и осмысленно.

— У меня для вас новость… извините, не очень приятная…

— Что такое?! — всполошился старик, но дверь все равно не открыл.

В последнее время он стал очень подозрительным. Слишком много развелось в нашем городе разных аферистов и мошенников, которые обманывали стариков, а иногда и убивали, чтобы завладеть их квартирами. Несмотря на наши добрые отношения, Африкан и на меня иногда посматривал с подозрением. И то верно — в душу человеку ведь не заглянешь. Впрочем, возможно, это мне просто казалось.

— Ваша ворона… ну это… того… — Мне почему-то никак не хотелось сообщать ему неприятную новость прямым текстом.

— Она умерла?! Ох…

Похоже, Африкан понял, что я хочу ему сказать, и, наверное, схватился за сердце. Ворона была очень старой. Она жила у Африкана сколько я себя помню. Поэтому старик наверняка был готов к этому трагическому событию. Но все равно новость застала его врасплох.

— Да, — ответил я.

— Где… где она?!

— Я принес…