Серебряные крылья

Фэй поднялась и, держа в руке бокал, подошла к их столу. Мужчина, вовсю рассуждавший о своей яхте, на которую только что пригласил молодую женщину, замолк от неожиданности.

— Я не могла не услышать потрясающий рассказ о том, как ты создал свое бюро. Отличная работа.

Легко было заметить, что мужчина узнал Фэй. Облизнув губы, он кивнул и гордо произнес:

— Тяжелый труд приносит результаты.

— Как тебя зовут? — спросила Фэй, протягивая руку.

— Патрик Ульман.

— Фэй. Фэй Адельхейм. — Она улыбнулась ему. — Но один момент несколько удивил меня, Патрик, поэтому я решила спросить тебя: при приеме на работу новых сотрудников ты всегда проводишь интервью в барах отелей в столь поздний час или только когда речь идет о молодых женщинах?

Патрик Ульман открыл было рот, но тут же снова закрыл его. В эту минуту он более всего напоминал окуня, хватающего ртом воздух на разогретых солнцем мостках.

— Это выглядит как весьма сомнительный способ узнать о деловых качествах человека — пытаться подпоить его, спрашивать о бойфрендах и тут же пригласить к себе на яхту. Но, может, я чего-то не понимаю?

Молодая женщина скривилась. Лицо Патрика Ульмана все заметнее краснело. В глубине его горла зародился какой-то звук, но Фэй опередила его:

— Что у тебя там, «Галеон 560»? Дорогой мой, на такой пластмассовой посудине я даже на рыбалку отправиться не рискнула бы.

Женщина уже не могла сдерживать смех.

— Ах ты проклятая су…

Фэй подняла в воздух палец и подалась вперед, так что их носы почти соприкоснулись.

— Проклятая кто? — тихо переспросила она. — Что ты собирался сказать, Патрик?

Мужчина сжал губы. Фэй выпрямилась.

— Я так и подумала.

Она улыбнулась ему, отпила глоток вина и, повернувшись к женщине, достала из сумочки свою визитную карточку и положила перед ней.

— Если тебе нужна настоящая работа или возникнет желание прокатиться на настоящей яхте, напомни о себе.

Развернувшись на каблуках, она вернулась к своему столику и уселась.

Красный как рак Патрик Ульман что-то пробормотал своей спутнице, расплатился и выбежал прочь.

Фэй помахала вслед его удаляющейся спине, допила вино и уже собралась встать, чтобы отправиться к себе в номер. Она мечтала опуститься в горячую ванну, смыть телевизионный макияж и забраться в постель.

Ее мысли прервало вежливое покашливание. Обернувшись, Фэй увидела, что рядом стоит Давид Шиллер. В его глазах блестели искорки смеха. Раньше она не обращала внимания, какого цвета у него глаза. Лазурные. Как Средиземное море. В одной руке Давид держал бокал сухого мартини.

— Хотел поблагодарить тебя, — начал он.

— За что? — с вызовом спросила Фэй.

— За то, что ты только что сделала. Этот твой поступок навел меня на мысль о моих дочерях. Я хочу, чтобы они выросли с уверенностью, что весь мир лежит у их ног, как когда-то казалось мне. Через несколько лет мои Стина и Фелиция станут как эта молодая женщина. И я так рад, что есть такие люди, как ты, стоящие на их стороне.

От его слов в груди у нее что-то сжалось. Фэй подняла бокал, обозначая тост.

— В чем суть взятки за молчание, если никогда не просить народ заткнуться, — ответила она. Давид, который как раз отпил мартини, рассмеялся, так что прозрачная жидкость выступила на уголках его губ. — Так говорила моя лучшая подруга Крис.

— Выпьем за Крис, — ответил Давид.

Он не обратил внимания, что она сказала в прошедшем времени, а Фэй не стала это подчеркивать. Боль оставалась слишком сильной. У нее даже не хватало сил на то, чтобы общаться с Юханом — тем прекрасным мужчиной, с которым Крис обвенчалась на смертном одре. Он слишком напоминал Фэй о том, что она потеряла.

Она снова взглянула на Давида. Пожала плечами, сама не зная чему — вероятно, своим прошлым возражениям, — и спросила:

— Не хочешь присесть?

Они заказали новые напитки: сухой мартини Давиду и джин с тоником для себя.

— И давно ты живешь в отеле? — спросила она, отставив свой бокал. — Ибо я подозреваю, что ты живешь здесь. В противном случае у тебя нездоровая склонность постоянно болтаться в «Гранд-отеле».

Давид поморщился:

— Я живу здесь уже две недели.

— Долго. Есть для этого какие-то особые причины? Зачем жить в отеле, имея виллу в Сальтшёбадене?

Он вздохнул:

— Я в состоянии развода с мамой девочек.

Достав из своего напитка оливку, отправил ее в рот и произнес, обведя рукой вокруг:

— Бывает и хуже. Как-никак я живу в «Гранд-отеле». Всего в нескольких шагах отсюда на тротуарах спят бездомные, у которых не хватает денег заплатить за самую примитивную ночлежку. Остается посмотреть правде в глаза. Юханна справляется с материнской ролью куда лучше, чем я с отцовской, как бы я ни старался, так что более чем логично, что она осталась с ними в нашем доме. Но, черт подери, как я по ним скучаю…

Фэй отпила глоток джина с тоником. Ей понравилось, как он отзывается о будущей бывшей жене. Уважительно, не пытаясь изобразить другую сторону как злобного монстра.

Давид рассмеялся — мысль о дочерях что-то пробудила в нем.