Серебряный камень

Вестри, надо сказать, не принадлежат к числу умнейших людей на свете, хотя многие их представители отнюдь не глупее остальных. Валину потребовалось какое-то время, чтобы понять: такое появление в людных местах – ни с чем сравнимый риск для человека, только что отрекомендовавшегося Торианом Изменником, а не верить этому пришельцу у мастера-каменотеса не было никаких оснований.

Его глаза сузились.

Отец наклонился к нему, что-то прошептал на ухо. И будто щелкнул невидимым выключателем – вестри же минуту собрал свой нехитрый скарб и кинул инструменты в холщовый мешок, который повесил через плечо.

– Прошу вас, Друзья Отца Вестри, Отца Народа, следуйте за мной, – призвал он и, повернувшись, пустился чуть ли не бегом. Торри и остальные едва поспевали за ним.

Каменщик вел всех троих куда-то вниз по узеньким, извивавшимся улочкам, мимо стены, отделявшей само селение от хижин-времянок, где вместо гравия улицы покрывала грязь, а о сточных канавах и понятия не имели. Если в селении дома, как правило, представляли собой аккуратные мазанки на каменных фундаментах в полметра высотой, что придавало им вполне пристойный вид и предохраняло от гниения, то здесь дома с деревянными каркасами стояли прямо на грунте и подгнивали снизу.

В конце длинного ряда полу развалившихся строений Валин остановился, два раза стукнул в дверь, после чего жестом велел следовать за ним.

Шедший впереди Торри, наткнувшись на какие-то пропахшие пылью занавески, вскоре окунулся в кромешную тьму, где разило застарелым потом и еще кое-чем похуже. Мэгги невольно ахнула, изящными пальчиками цепко и больно ухватив Торри за руку.

Юноше даже не пришло в голову возмутиться. Первое, что он увидел, это множество глаз, как ему показалось, красновато и зловеще светившихся во мраке.

Когда Торри привык к темноте, он понял, что они находятся в какой-то комнатенке, куда свет проникал лишь через крохотное отверстие в стене. В комнатке было полно вестри; те лежали в гамаках, привязанных к балкам перекрытий. В углу помещения в очажке трепетали язычки пламени, и двое чумазых вестри колдовали над котелком с клокочущим варевом. Ясно, сообразил Торри: это ночлежка вестри.

Десятки глаз уставились на трех представителей человеческой расы, напряженное молчание затягивалось.

Валин со стуком опустил свой мешок на пол.

– Я – Валин Каменотес, сын Бурина Разорившегося, который был сыном Валина Одноухого, – представился он своим соплеменникам.

– Да, да, да, – отозвался седобородый вестри, выглядывая из-под ветхого одеяла. – Твое происхождение достоверно известно, а мы вот – несчастные ублюдки, довольные уже тем, что знаем имя своих матерей, а если бы вдруг узнали имена отцов наших, то, наверное, померли бы от радости. – Последовал приглашающий жест. – И коль вы явились сюда нюхнуть этой вонищи, то, должно быть, не без причины. – Старик, будто спохватившись, замолчал ненадолго. – Нет, я просто не соображаю, что мелю языком, простите великодушно. К нам в гости явились благородные господа. – Последние слова прозвучали как оскорбление. – Которые стоят тут, уставившись на нас, будто на немытый сброд. – Он едва слышно хохотнул. – А мы и есть немытый сброд.

Высказавшись, старик заехал кулаком в стену, отчего гамак, в котором он лежал, качнулся, да так, что седобородый, не удержавшись в нем, плюхнулся на пол, умудрившись, однако, ловко приземлиться на короткие волосатые ноги.

Сплюнув что-то не дожеванное на покрытую бурыми пятнами тыльную сторону руки, вестри небрежно отер ее одеяло. Время оставило отметины на его лице, о возрасте говорила и грязновато-седая борода. Он был стар, и судя по всему, жить ему оставалось недолго.

– Имя мое – Навозный Дурин, – представился карлик. – Происхождение мое неизвестно, навыков ремесла не имею. Живу как придется, зарабатываю на пропитание тем, что выношу горшки да чищу отхожие места и перевожу эти сокровища за городские стены, где сваливаю в кучи для удобрения. – Он отвесил глубокий поклон. – И, конечно же, я к вашим услугам, достопочтенные.

– Уймись ты, Дурин, – вмешался кто-то из вестри. – Валин ведь не так просто их сюда приволок. Ты не желаешь полюбопытствовать, зачем?

– Я, например, – заговорил еще один вестри, – только что с работы, вкалывал так, что все тело гудит, мне бы отоспаться. – Повернувшись на другой бок в гамаке, он натянул на голову истерзанное одеяло и почти сразу же захрапел.

Валин встал чуть ли не навытяжку.

– Всем говорю, что этот почтенный – наш друг…

– Да-да-да, нам известно, что почтенные – самые большие наши друзья и приятели, – ответствовал Дурин. – Что ни день, то они оказывают мне великую честь грести за ними…

– …и Друг Отца Вестри! – проорал Валин.

Все вдруг словно онемели. Тишина была такая, что Торри услышал, как булькает варево в котелке.

– Вон оно что… – произнес Дурин. – Тогда дело другое. – Подскочив к отцу, он с ног до головы оглядел его. – Рассказывают, будто однажды, много лет назад, Отца Вестри заперли в крохотной каморке и пытали там – и все только потому, что он слишком много знал.