— Да, мэм, — отвечаю я, возвращаясь в маленький уголок библиотеки, где была пару дней назад. Бросив книги на стол, начинаю просматривать все старые корешки, пока не нахожу тот, который мне нужен. Глубоко выдохнув, вынимаю его из гнезда и возвращаюсь к своему стулу. Солнце падает на старую кожаную обложку, когда я провожу по ней ладонью, по эмблеме круга с двойной бесконечностью внутри. Что с этой книгой? Почему меня так тянет к ней, как магнитом? Дрожь пробегает по моему позвоночнику, когда я открываю ее, продолжая с того места, на котором остановилась.
2. Решение.
Пот струился по моей голове, когда я тужилась, казалось, в сотый раз. Я сжала руку мужа, руку, которую взяла, когда мы произносили наши клятвы, руку, которой я доверяла свою жизнь, жизнь моего ребенка. Рука, которая, в конечном счете, приведет меня к смерти. Руку, которая обхватит мою шею, как идеальная скоба, а глаза, глаза, в которые я смотрела сейчас, восхищаясь, любовью и моим будущим, станут последним, что закроет дверь дьявола в моей смерти.
Изо всех сил я тужилась сильнее, пока не почувствовала, как будто из меня выдергивают тазовую кость, пока не увидела звезды, взрывающиеся от боли за закрытыми веками, пока мои ноги не задрожали, а пот не затопил мою плоть, пока тихий крик моего мальчика не отразился в холодной атмосфере. Так же быстро, как он появился на свет, его забрали. Завернув в одеяло и перерезав пуповину, мой муж забрал у меня ребенка.
Моя голова откинулась на кровать, когда пламя из открытой ямы для костра коснулось моей разгоряченной кожи. Теплая, липкая влага скользнула между моих ног, когда мои глаза начали опускаться, слабеть. Я медленно открыла их, наблюдая, как пламя мерцает под чайником, который висел над ним, согревая воду. Темная тень нависла над моей кроватью, когда мой муж, держа на руках моего сына, посмотрел на меня.
— Это решение, жена. Ты знаешь, что это значит для него, в чем заключается наше дело.
Я изо всех сил пыталась подобрать слова, мой рот закрывался и открывался, когда язык облизывал верхнюю часть рта, ища влагу. Я кивнула, зная, что это должно было произойти. У меня не было права голоса в этом вопросе, и если бы я не согласилась, то мало что могла с этим поделать. Поэтому кивнула и смотрела, как мой муж и трое его друзей взяли моего новорожденного сына и положили его на чистый камень.
Его пронзительный крик пронзил меня, и слезы потекли из моих глаз. Мой муж взял маленькое клеймо, положил его на горячее пламя, а затем вернулся к моему сыну. Он прижал его к маленькому плечу. Крик стал яростным, и мои слезы хлынули через край, когда мое сердце разбилось. Мой муж снова завернул его в маленькое одеяльце, а затем принес его ко мне и положил мне на руки.