Серебряный молот

— Я поступил по отношению к тебе хуже, чем сам ожидал от себя, — сказал он. — Я заслуживаю того, чтобы ты выпорол меня, и я отдаюсь на твой суд!

— Посмотри на меня, — сказал Блотульф. Финн посмотрел ему в лицо. В глазах Блотульфа была горечь, а не гнев.

Блотульф долго сидел и смотрел в лицо Финну.

Мальчик был еще незрел, но подбородок у него был волевым, а взгляд открытым. Он вспомнил, что первой мыслью этого мальчика было защитить его дочь. И если он и поступил дурно, то это было сделано не с мыслью об измене. Блотульф начал сомневаться в том, что его дочери будет лучше, если он отошлет этого парня прочь. Конечно, он был не знатного рода, но за спиной у него стоял Турир Собака, а может быть, и Эльвир. И мог ли он теперь подыскать для нее лучшую партию?

— Я готов поручиться за Финна, — сказал Эльвир и встал перед ними, и его слова прозвучали ответом на мысли Блотульфа.

— В прошлом году я брал его с собой в поход, — сказал Турир, — и у меня никогда не было лучшего новобранца. Я уже сказал, что помогу ему выплатить виру, и я готов поручиться за него во всем остальном.

Блотульф снова посмотрел на Финна, стоящего перед ним на коленях.

— Сколько у тебя денег? — спросил он.

Финн сказал. Брови Блотульфа поползли вверх: это было больше, чем он ожидал.

— На что ты думаешь их потратить? — спросил он.

— Я хотел заняться торговлей, — ответил Финн, — а для этого мне нужен какой-нибудь корабль.

— И чем же ты собираешься торговать?

— Я думаю купить вяленую рыбу и другие товары к северу от Халогаланда и отправиться в Трондхеймский фьорд или, возможно, плыть вдоль берега до самого Вика, чтобы торговать с местными жителями. А потом, если дело пойдет хорошо, я надеюсь построить корабль побольше, чтобы торговать с другими странами.

— И ты думаешь, Ингерид достойна этого?

— Она достойна большего.

— Я не знал, что ты собираешься торговать, Финн, — сказал Турир. — У меня есть один старый корабль, который я могу тебе одолжить, если хочешь.

Взгляд Блотульфа перебегал с Финна на Турира и обратно на Финна.

— Ты отдался на мой суд, Финн, — сказал он.

Финн кивнул.

— Когда тебе исполняется восемнадцать лет? — спросил Блотульф.

— Весной.

Блотульф погладил левой рукой свою бороду.

— Я ставлю перед тобой условия, — сказал он наконец. — Ты переселяешься в Гьевран, где будешь находиться год под моим присмотром. В этом случае ты женишься на Ингерид летом. Но если это условие тебе не подходит, свадьба откладывается на год и ты поклянешься, что не приблизишься к ней за все это время. В обоих случаях ты можешь сейчас посвататься к ней…

Финн не поверил своим ушам. Немного придя в себя, он сказал:

— Я предпочитаю уехать на год…

— Финн! — заплакала Ингерид, не обращая внимания на то, что в поварне толпились люди. — Ты не можешь покинуть меня!

— Если я уеду на год, — сказал Финн, — я смогу, возможно, доказать твоему отцу, что умею не только соблазнять девушек. Может быть, я разбогатею, а это лучше, чем идти к тебе с пустыми руками. Разве ты не можешь подождать меня, Ингерид?

— Нет, — заплакала она, — нет, я не могу ждать, Финн! Подумай о том, что ты можешь и не вернуться назад, что с тобой может что-то случиться!

Она прижалась к нему.

— Если ты любишь меня, — всхлипывала она, — то не будь таким гордым и останься на год е Гьевране ради меня!

— Не надо плакать, — сказал он, — я не могу этого выносить! Никому из нас не будет легче, если ты будешь плакать…

— Ты можешь встать, Финн, — сказал Блотульф.

И когда Финн встал, Ингерид снова положила отцу голову на колени. Он взял дочь за подбородок и стал смотреть на ее заплаканное лицо.

— Твой нареченный показал себя более толковым, чем казался мне вначале, — сказал он. — Ты можешь им гордиться, и, мне кажется, ты могла бы и подождать его.

Но Ингерид покачала головой и внезапно повернулась к Финну,

— Вот уж не думал, что наступит день — и тем более, так скоро, — когда я объединюсь с тобой против Ингерид, — сказал Блотульф. — Но завтра утром ты приедешь в Гьевран вместе с Эльвиром и Туриром, раз уж все так получилось. Мы договоримся о вире и о свадьбе.

Вставая со скамьи, он пожал Финну руку.

— Я пришел к мысли, что у меня мог бы быть зять хуже, чем ты, — сказал он.

И он вышел вместе с Эльвиром и своими людьми, сделав знак Ингерид, чтобы та шла за ним. Финн тоже пошел с ними.

Они остановились у стены дома, ожидая, когда выведут лошадей.

Финн положил левую руку на ее длинные каштановые волосы и повернул ее к себе, так что его лицо оказалось напротив ее лица.

— Не надо! — сказала она. — Люди смотрят на нас!

— Теперь я твой жених, — сказал Финн, — и я имею право прикасаться к тебе.

— Ты и так прикасался, — ответила она.

— Я не знал, что ты можешь быть такой упрямой! — сказал он. — Но со временем я привыкну к этому…

— Не сердись, — печально произнесла она, — я вела себя так только потому, что люблю тебя и не допускаю даже мысли о расставании.

— Я и не думал сердиться на тебя, — ответил он, улыбаясь. — Мы уладим это дело.

Финн и Эльвир стояли и смотрели, как они уезжают со двора, Блотульф и сидящая впереди него на коне Ингерид.