Серебряный орел

– Что ты наделала?! – крикнул он. – Мы спасли твою жалкую жизнь, дали тебе убежище, а ты за все хорошее осквернила наш храм?

Фабиола взглянула на державших ее мужчин. Их переполняла неподдельная, с трудом сдерживаемая ярость. Раньше они испытывали к ней лишь неприязнь, а теперь – совершенно законный гнев.

– Мне очень жаль… – прошептала она, пошатываясь под тяжестью навалившегося на нее горя.

– Этого мало, – мрачно ответил Секунд. – Ты совершила непростительный проступок и должна понести кару. – (Окружающие одобрительно заворчали.) – А кара за это может быть только одна.

Глава XII

Пакор

Маргиана, зима 53/52 г. до н. э.

– Стой!

Крик гулко разнесся в тесном дворике.

Неприятно удивленный Вахрам остановился и повернул голову. Гаруспик, находившийся на грани потери сознания, проследил за его взглядом.

У входа появился Ишкан в сопровождении нескольких воинов. В свете факелов, которые они держали в руках, сцена происходившего предстала во всем своем безобразии. Снег около столба, к которому был привязан Тарквиний, покраснел от крови. Немолодой тощий старший центурион не мог скрыть отвращение.

– Что ты делаешь? – рявкнул он.

– Выколачиваю правду из этой змеи, – ответил Вахрам, пытаясь не показать, насколько он взбешен тем, что его остановили. – Негодяй затеял заговор против нас.

– Это тебе командир приказал? – осведомился Ишкан.

– А то кто же? – огрызнулся Вахрам.

– И велел убить гаруспика?

– Если понадобится, – прорычал примпил.

Ишкан удивленно вскинул брови.

– А где же Пакор? – спросил он, поглядев по сторонам. – Он же всегда сам ведет серьезные допросы.

– Он еще нездоров и не может подолгу находиться на холоде, – ледяным тоном сказал Вахрам. – А я его заместитель.

– Ну как же, никто и не спорит, – ответил Ишкан, но его взгляд выразил подозрение. – Давай все же еще раз спросим у него, ладно?

Понимая, что его самовольничанье вскроется, как только Ишкан разбудит Пакора, Вахрам испугался и, отступив от бессильно висевшего у столба тела Тарквиния, загородил собой дверь в спальню.

Темноволосый центурион нахмурился, потом поднял руку, и сопровождавшие его воины взялись за оружие.

Трое телохранителей Вахрама вопросительно взглянули на своего командира, но Ишкан привел с собой не менее дюжины воинов, к тому же вооруженных луками. Так что им оставалось либо бесславно погибнуть, либо не вмешиваться в стычку командиров. Они, естественно, выбрали второй вариант и застыли на месте, не прикасаясь к оружию.

Примпил нахмурился и отступил в сторону. Ишкан оставил своих воинов следить за Вахрамом и вошел в дом. Отсутствовал он недолго.

Вскоре в свете факелов появился закутанный в одеяло, дрожащий спросонок Пакор. Старший центурион бережно поддерживал его под руку.

Вахрам беззвучно выругался. События развивались совсем не так, как он планировал. Надо было не возиться с проклятым гаруспиком, а сразу прикончить его.

Пакор со смешанным чувством разглядывал окровавленное лицо и тело Тарквиния. Он не слишком симпатизировал гаруспику, но ценил его знания и способности. А вот то, что кто-то из его подчиненных решился на подобный поступок без прямого приказа, ему очень не понравилось. Поэтому на изможденном сером лице командира легиона проявилась гримаса сдерживаемого гнева.

– Объясни! – бросил он Вахраму.

Примпил с ненавистью взглянул на Тарквиния. Конечно, его слово стоило больше, нежели слово гаруспика, но если бы тот рассказал Пакору о намерениях Вахрама, о которых он сам неосторожно обмолвился, командир легиона обязательно бы заподозрил дурное.

Тарквиний, почти не осознававший того, что происходило вокруг, глухо застонал; изо рта у него вытекла струйка кровавой слюны.

Вахрам, не решивший заранее, как в случае чего будет выкручиваться, принял поспешное решение. Теперь ему оставалось надеяться на то, что в таком состоянии Тарквиний не сможет говорить.

– Командир, я вошел, чтобы посмотреть, как ты себя чувствуешь. Этот сукин сын сидел у огня и шептал твое имя.

От мысли о том, что мимо него прошли какие-то подозрительные действия Тарквиния, Пакор заволновался. Он, как никто другой, знал о том, что гаруспик действительно обладал устрашающей силой.

– Он сказал зачем?

– Нет. – Вахрам сердито мотнул головой. – Ни слова.

– И ты даже не подумал о том, чтобы спросить у меня разрешения? – недовольно спросил Пакор. – Да еще и пытался не позволить такому же, как и ты, командиру сообщить мне о том, что ты делаешь?

– Я не хотел лишний раз беспокоить тебя, – промямлил Вахрам.

Командир легиона насмешливо фыркнул и шагнул вперед, продолжая опираться на руку Ишкана.

Тарквиний приподнял голову и посмотрел Пакору в глаза. Лицо гаруспика изменилось до неузнаваемости. Под темными глазами налились черные мешки, сломанный нос страшно распух. Из ярко-красного ожога на щеке медленно сочилась прозрачная жидкость. Но как ни странно, даже изуродованное лицо не лишило его ореола тайны.