Серебряный осел

Несмотря на всю ненависть к странному представителю Древнего Народца (после победы, пожалуй, всех этих надо будет извести до последнего), Странник не мог не восхититься качеством заклятия.

Сообразив, что голой силой против понтифика не сладить, рыжий, так сказать, пошел другим путем! Всего и потребовалось, что внушить безмозглому летающему крокодилу, что его господина надо срочно спасать, уносить от жуткой опасности, да еще обычным «двойным узлом Згро» заблокировать телепатическую связь между животным и хозяином (обязательно следует учесть на будущее это слабое место).

И вот на тебе – прежде чем он, изловчившись, остановил сердце своего крылатого идиота, тот успел затащить его Древнейший знает куда!

Но как же он так вляпался! Это ж надо, как идиоту впасть в панику из-за старой книги, которая, может, и не пригодится.

Нет чтобы подготовиться получше. Хотя бы вооружить рыцарей какими-нибудь арбалетами. Поискать, может, в могильниках уцелела парочка гулей или грайверов. Наконец, плюнуть на все и пустить в ход какое-нибудь настоящее оружие…

Кинулся в бой, не подумав. И вот результат!

Ах, если бы с ним был Горро! Это чудище разметало бы врагов в пару минут голыми руками! Но что за невезение! Шатаясь по притонам, его верный телохранитель получил нож в спину и теперь гниет в земле.

Но, впрочем, нужно успокоиться – ничего еще не проиграно. Нужно всего-то вернуться в Британию, пополнить запас магии, и вперед. Не размениваться на мелочи, а сразу в Палатий, к августу!

По возвращении в столицу Потифара со товарищи ожидает бо-ольшой сюрприз!

Глава 18

КОНЕЦ И НАЧАЛО

– Если с ним что-нибудь случится, я… – Женский голос сорвался на крик. – Слышишь ты, коновал, я сама приготовлю такой яд, от которого ты будешь подыхать месяц!

Лекарь, стоявший у ложа, на котором в жару метался хрупкий златокудрый мальчик, вздохнул, мысленно попрощавшись с жизнью.

…Кара мучил кошмар.

Причем он понимал, несмотря на не отпускающую его даже тут, в бредовом мире, разламывающую голову боль, что спит, вернее бредит.

Но то, что видел юный тартесский царь, испугало бы кого угодно.

Видел он огромного великана. Высокого – выше любой скалы, темно-красного цвета, и вместе с тем какого-то зыбкого, неуловимого облика. ОН был одет и одновременно – наг, стар и юн, на его лице поочередно обозначались два, три, четыре глаза.

Тяжело ступая, приближался гигант со стороны моря, чтобы разрушить…

Разрушить все: город, Империю, может быть, и весь мир.

Вот он подошел к окраине Александрии, вот сделал шаг, исполинскими стопами растирая в пыль домики предместий. Тяжелой пятой раскрошил новый храм Осириса.

Вот носком невероятной сандалии задел Обелиск Клеопатры, опрокинув стофутовый гранитный шпиль, как щепку.

Вот его нога опустилась на Александрийскую библиотеку, и той не стало!

Совсем вот-вот, уже буквально прямо сейчас, он явится сюда и сокрушит и дворец, и город, и, может быть, весь мир.

Юноша метался, кричал, силился проснуться, предупредить окружающих, чтобы они что-то сделали, остановили гибель, но не мог…

– Да сделай же что-нибудь! – донесся до него откуда-то издали женский вопль…

Но что он мог сделать?!…

– Да сделай же что-нибудь!! – вновь выкрикнула августа Клеопатра. – Ну, ты же лучший врач Александрии!!

А что он мог предпринять?

Слова о том, что медицина иногда бессильна, Махмуд Йемени мудро придержал на языке.

Что толку объяснять этой свихнувшейся бабе? (Как всякий араб, женщин он ставил не слишком высоко, пусть даже она и жена здешнего эмира.)

Можно подумать, это ее сын…

Он мысленно помолился Звезде Иннам, что покровительствовала его предкам. Потому что, похоже, только высшие силы и могут помочь теперь.