Сергей Есенин. Казнь после убийства

Знакомство Петрова с Гариным-Гарфильдом, в 1922 году заместителем ответственного редактора «Красной газеты», в 1923–1924 годах заведующим научно-агитационным отделом Севзапкино, выходит за рамки гипотезы. За последним вился старый шлейф «мокрых дел» — покушение в 1906 году на генерала Селиванова во Владивостоке, позже, в 1909 году, одесские политуголовные приключения и пр.

Петров, бывший работник Политконтроля ГПУ и цензор, не мог не знать литератора-экстремиста. Агент ГПУ числился членом профсоюза СОРАБИС (Союзработников искусств), что видно из его вышеприведенного послужного списка. С конспиративными целями часто менял профсоюзные книжки, что заметно из того же перечня. Профсоюзными «липами» Петрова снабжала Секретно-оперативная часть ГПУ и не исключено — лично ее начальник, уже знакомый нам И. Л. Леонов. Если знать, что в 1925–1926 годах членом президиума и правления СОРАБИСа, председателем его киносекции был… Гарин-Гарфильд, получается совсем небезынтересное «кино». Для развития сюжета дадим из архива документальное подтверждение:

«Совершенно секретно

В Союз работников искусств.

С[екретная] Оперативная] Ч[асть] Полномочного] Представительства] ОГПУ в Ленинградском] Военном] О [круге] настоящим просит выдать десять (10) штук членских книжек для секретно-оперативных работ под ответственность ПП ОГПУ в ЛВО.

[Начальник] ПП ОГПУ в ЛВО

(Мессинг) (Подпись) Нач[альник] СОЧ (Райский) (Подпись) Нач[альник] 4-го отделения СОЧ

(Кутин) (ПОДПИСЬ)

30 декабря 1925 г.»

На секретной бумаге стоит среди прочих автограф Райского, а не Леонова, но то обычная служебная рутина. Иван Леонтьевич Леонов к подобным «просьбам» тоже не раз прикладывал руку. Более ранний пример:

«Совершенно секретно

В Севзапкино.

Ленинградский Губотдел Госполитуправления просит выдать представителю сего 10 (десять) штук чистых бланок[99] за подписями и печатью для секретно-оперативных работ под ответственность начальника Л ГО ОГПУ.

Начальник Ленинградского Губотдела ОГПУ (Леонов)[100] (Подпись) Нач[альник] СОЧ (Подпись неразборчива)

1/Х 1924 г.»

16 декабря 1925 года в подобном же письме (№ 33152) И. Л. Леонов «просил» 20 «чистых бланок» для опрофсоюзивания своих агентов.

Власть всемогущего штаба на улице Комиссаровской была безраздельной. Тайный и явный сотрудник ГПУ мог получить любой официальный документ, проникнуть в любую сферу жизни Ленинграда. Очевидно, Петров максимально пользовался такой возможностью. Можно представить, насколько непререкаемо прозвучало слово этого «члена партии» для послушного коменданта «Англетера» В. М. Назарова?

Цепочка Петров — Гарин-Гарфидьд-Леонов явно существовала. Подтвердим нашу уверенность еще одним соображением.

В 1924–1927 годах членом Художественного бюро Севзапкино был Константин Григорьевич Аршавский (Сыркин) (р. 1896), по совместительству — ответственный редактор ленинградской газеты «Кино». В печати особенно ценил ее идеологическую направленность. В 1924 году на одном из собраний коллектива Севзапкино его сотоварищи постановили: «Просить тов. Аршавского взять на себя идейное руководство стенной газетой». К экрану имел лишь то отношение, что, вероятно, время от времени заходил в кинотеатр. Зато мог похвалиться революционной биографией: в анкетах писал: «партийный профессионал». Участвовал в терактах, организовывал забастовки, арестовывался, сидел в тюрьмах, бегал из ссылки. В 1918–1919 годах заведовал Агитпропом в Петроградском губкоме РКП (б), — кстати, секретарем при его особе одно время была А Я. Рубинштейн.[101] Затем, в 1919–1921 годах, возглавлял Политуправление военного округа (под его началом служил Г. Е. Горбачев, передавший в 1930 году стихотворение «До свиданья, друг мой, до свиданья…>>в Пушкинский Дом). Учился в Новороссийском университете, слыл крупным спецом в юриспруденции и экономике. В 1925 году преподавал в Ленинградском политехническом институте и в других вузах, одновременно являясь помощником комиссара Военно-морской академии.