Сергей Сергеевич Ольденбург 1888-1940

К.-д. разжигали и одобряли анархические разбойные выступления, которые перебежавший на сторону критиков правительства шатающийся М.О. Меньшиков в «Новом Времени», переориентировавшийся на поддержку Г. Думы, считал невозможным отождествлять с политическим восстанием против монархической власти: «если восстание, тогда причём же этот поджог города, истребление частных жилищ, попытка сжечь Гостиный двор?», «грабёж частного имущества, разбитие кабаков и притонов» [М.О. Меньшиков «Письма к ближним. 1905» СПб.: Машина времени, 2022, Т.4, с.692].

Успехи партийной пропаганды к.-д. при указанной С.С. Ольденбургом слабости партийного состава обеспечивали их спонсоры: «кадеты, несомненно, не имели бы такого крупного успеха», «если бы на их стороне не были бы евреи, которые не только вотировали за них, но и дали крупные деньги на агитацию. Хорошо понимая, что без денег ничего не выйдет. Об этом свидетельствовали в донесениях министру почти все губернаторы» [Д.Н. Любимов «Русское смутное время. 1902-1906» М.: Кучково поле, 2018, с.369].

Русские монархисты не собирали подобных сумм на пропаганду, поскольку отрицательно относились к институту Г. Думы и партийной борьбе. Пропагандой вовсе не занималось правительство, что составляет одно из главных достоинств монархического режима. При преобладании количества либеральных газет партии к.-д. удавалось распространять революционную ложь в промышленных масштабах и оказывать тем самым самое негативное влияние на общество

Если очень кратко набросать такой контекст событий, выбор С.С. Ольденбурга становится понятен. Его отцу и другим демократам не удалось внушить ему антимонархические предрассудки, без которых, наблюдая за чудовищными грабежами и убийствами, совершаемыми революционными партиями при идейном пособничестве со стороны левой интеллигенции, не получится оправдывать всевозможные преступления необходимостью во что бы то ни стало разрушить Российскую Империю и водворить на развалинах принципы демократии. Борьба правительства Императора Николая II с революционерами становится тогда закономерной, плодотворной и крайне необходимой.

По свидетельствам лиц, близких С.Ф. Ольденбургу, в ноябре 1906 г. он осуждал Союз Русского Народа и о. Иоанна Кронштадтского за их борьбу с революционным еврейством и всеми иными разрушительными силами. Биограф С.Ф. Ольденбурга т. Каганович приводит письмо18 ноября 1906 г. с припоминанием сыну «про твои горячие слова по еврейскому вопросу»

(в пользу еврейства) и сравнением с тем как прооктябристская газета «Новое Время» ведёт «травлю евреев». «Ты так ушёл от меня душой».

Б. Каганович не приводит ответа сына для честного сопоставления доводов. Мы можем только наблюдать что, проживая в лево-интеллигентской среде, молодой С.С. Ольденбург постоянно подвергался подобного рода индоктринации. Не приходится поэтому удивляться что при таких зависимых обстоятельствах он остановил свои симпатии на партии октябристов, а не более правой системе взглядов. Даже отстаивание октябризма становилось нелёгким подвигом.

Какого рода “травля” велась упомянутой газетой можно посмотреть на примере корреспонденции князя Михаила Шаховского из г. Николаева «Угнетение и Евреи»: «под влиянием различных речей из Таврического дворца, Евреи стали считать себя воротилами всей жизни, перед которыми должны испугаться власти». По ложному донесению о подготовке погрома в Николаеве арестовали четырёх гимназистов и реалистов. После тщательного расследования «ученики были освобождены из-под ареста, а Евреи начали вопить, что администрация содействует организации погрома».

На деле же власти приняли все необходимые меры против погромов, но евреи участвуют «на митингах и совещаниях на соседних заводах, возмущая рабочих» [«Новое Время», 1906, 2 июля, с.5].

Такое поведение революционеров настраивало население против евреев и против Г. Думы, за которую они агитировали.