Сергий Нилус - Полное собрание сочинений - Том 3

С того времени не сопутствовал успех Пилату: он сделался добычей ненависти иудеев, стал презираем теми, чьим страстям потрафлял; жизнь его — отрава и мучение. К уединению прибегли Соломия и Семида, они со страхом смотрели на жену преследователя Иисуса и на Его палача. Теперь они сделались учениками Того, Кто возвратил их друг другу. Я видела, несмотря на их кроткую доброту, невольный трепет на их лицах при моем приближении. Вскоре перестала посещать их. Я углубилась в чтение и усвоение нравоучений Иисуса, переданных мне Саломиею. О друг мой, что являла ничтожная суетная мудрость жрецов наших в сравнении с учением, которое только Бог мог завещать земле? Как глубоки эти мудрые речи, как дышат они миром и благостию! Перечитывать их — мое единственное удовольствие.

Через несколько месяцев Понтия лишили власти, и мы возвратились в Европу, блуждая из города в город. Он влачил ношу скорби своей, отяготив душу. Я следовала за ним: «Жена Каина, — говорили люди, -не отвергла изгнанного мужа». Но что за жизнь моя с ним? Дружба и доверенность не существовали более между нами. Он видел во мне свидетеля своего преступления, а я вижу между нами воздвигающийся образ окровавленного Креста, на Коем он, судия, беззаконно пригвоздил невинную Жертву. Звук его голоса — это голос произносящего приговор, еще леденит мое сердце. И когда муж после трапезы совершает умовение, мне кажется, что он погружает руки не в воду, но в дымящуюся Кровь, следы Которой не могут изгладиться.

Однажды я хотела поговорить с ним о раскаянии и милосердии. Но не забыть мне его яростного взгляда, его слов, вырвавшихся из его уст. Скоро дитя мое умерло в моих объятиях, но я не оплакивала его. Счастливец! Он умер блаженный, не испытавший проклятий, преследующих нас. Младенец свергнул с себя страшную ношу своего отца.

Несчастия везде бегут вслед за нами, везде появились христиане. Даже в дикой стране, где мы просили убежища у туманов морских, произносят с отвращением имя Пилата. Известно мне стало, что Апостолы, прощаясь друг с другом пред отправлением на проповедь Евангелия, напоминали: «Он распят при Понтии Пилате». Это анафема, которую будут повторять века!

Прощай, Фульвия! Помолись обо мне, да возможет Всемогущий Бог одарить тебя счастием, коего так желали мы друг другу... Прости!

Публикация А. Н. Стрижева