Серийные убийства в странах Европы. Хроники подлинных уголовных расследований

В те дремучие времена не существовало смартфонов и компьютеров, и поиск совпадения неизвестного отпечатка с отпечатком, хранящимся в картотеке, мог затянуться на сутки. Все типы папиллярных узоров и их сочетаний были разбиты на категории (их было более 1000), и более или менее просто можно было находить соответствие при наличии отпечатков всех пальцев. Но если отпечаток был один и притом частичный, то задача многократно усложнялась.

Поиск по базе дактилоскопических карт, имевшихся в распоряжении Скотланд-Ярда, растянулся на сутки и совпадений не выявил. Это означало, что убийца не судим, по крайней мере, за последние 30 лет он не подвергался аресту и под суд не попадал.

Что ж, отрицательный результат – тоже результат!

Полиция приложила большие усилия по идентификации женщин, убитых 9 и 10 февраля. Работа оказалась нетривиальной, особенно с учётом того, что в Великобритании не существовало ничего похожего на привычную нам паспортную систему. В принципе, любой человек мог называться любым именем – это не нарушало никаких юридических норм. Визитная карточка удостоверяла личность в 9 из 10 бытовых ситуациях, по ней нельзя было разве что кредит взять да за границу выехать.

Тем не менее, британская полиция наловчилась работать в такой обстановке, и убитые женщины к 12 февраля были-таки идентифицированы.

Выяснилось интересное. Задушенная в бомбоубежище на Уиндхэм-стрит Эвелин Хэмилтон (Evelyn Hamilton) вела вполне благопристойный образ жизни. Ей в действительности было 40 лет, как то и предположил судмедэксперт, она работала провизором в крупной аптеке на улице Холборн – это был вполне респектабельный район Лондона, который можно было считать безопасным, разумеется, с той оговоркой, что само это понятие в городе, подвергавшимся бомбардировкам, являлось довольно условным. Эмили родилась и выросла в Ньюкастле, в Лондоне сделала вполне успешную по меркам предвоенного времени карьеру. Она пользовалась полным доверием коллег и руководства, ей давали важные поручения, не связанные напрямую с работой в аптеке. Уходя с работы в последний день своей жизни, Эвелин взяла из кассы 80 фунтов стерлингов – значительную сумму по тем временам – поскольку ей предстояло зайти к поставщикам лекарств и оплатить заказ.

Полицейская проверка показала, что Хэмилтон в офис компании-поставщика вечером 8 февраля не приходила. По-видимому, она планировала это сделать утром следующего дня. Денег в кошельке убитой, как мы помним, не оказалось, что свидетельствовало об ограблении. Являлось ли ограбление мотивом убийства? Или убийство, возможно, вообще не планировалось преступником и явилось лишь следствием стечения обстоятельств?

Женщину, убитую в ночь на 10 февраля звали Эвелин Оатли (Evelyn Oatley), на момент убийства ей исполнилось 35 лет. В рассказах о себе она сильно корректировала свой возраст, по-видимому, сильно комплексуя по этому поводу. Эвелин родилась в Йоркшире и действительно некоторое время была замужем за фермером, разводившим кур и индеек. Сельская жизнь, однако, ей сильно наскучила, и в 1939 г. Эвелин бросила мужа и уехала в Лондон. Зачем? Делать театральную карьеру!

Эвелин Хэмилтон (фотография слева) и Эвелин Оатли.

С карьерой дело не заладилось, женщина оказалась напрочь лишена сценического дарования. Пришлось довольствоваться другим ремеслом, тоже весёлым, но более предосудительным. Она занималась сексом за деньги, но тщательно скрывала свой промысел от окружающих и даже носила обручальное кольцо, выдавая себя за благоверную жену. Соседка её работала в больнице, и Оатли приводила клиентов только тогда, когда та заступала в ночные смены. Такая вот профессиональная конспирация!

Удалось разыскать и бывшего мужа Эвелин. Тот действительно приезжал в Лондон в январе 1942 г., хотел восстановить отношения c бывшей супругой. Мужчина был шокирован произошедшей в ней переменой. Эвелин высмеяла бывшего мужа, позволив себе саркастические замечания о роде его деятельности, которую она считала лишённой мужественности. Она не скрывала источника своих доходов и как будто получала удовольствие от собственных признаний, шокировавших мужчину.

Убийства Хэмилтон и Оатли рассматривались Скотланд-Ярдом как не связанные между собой. Тому имелись объективные причины: первое преступление казалось неудачным ограблением, второе же выглядело делом рук очевидного сумасшедшего. Действия преступника в обоих случаях совпадений не имели – Хэмилтон была задушена, Оатли – зарезана опасной бритвой и посмертно изуродована.

Правда, имелось совпадение, представлявшееся до некоторой степени подозрительным. В обоих случаях с большой вероятностью действовал левша. Но левшей не так уж и мало – примерно 5% населения, а потому исключать тривиальное совпадение было нельзя. Ведь совпадения иногда оказываются всего лишь совпадениями! И вряд ли им следует придавать какой-то особенно глубокий смысл, не так ли?

Примерно так рассуждали детективы Скотланд-Ярда до второй половины дня 12 февраля, когда череда весьма странных событий придала этой истории совершенно неожиданное направление.