Серпухов. Последний рубеж. 49-я армия в битве за Москву. 1941

К портрету генерала пехоты Ганса Густава Фельбера можно прибавить еще следующее. Он неплохо разбирался в живописи и вообще в изобразительном искусстве. Когда пала Калуга и квартирьеры XIII ак вошли в город, командир корпуса занял самое лучшее здание — памятник архитектуры начала XIX века городскую усадьбу Золотаревых-Кологривовых. Немцы вообще любили красиво расположиться в России, на занятой территории, словно чувствовали, что долго попользоваться захваченными красотами и благами жизни не придется. Дом Золотаревых всегда считался самым лучшим в Калуге. Не зря именно в этом доме в 1816 году остановился государь император Александр I, путешествуя по западным губерниям своей обширной империи. В 1941 году в здании были размещены экспозиции и хранилище экспонатов краеведческого музея. Здесь они находятся и теперь. Музей располагал богатейшей коллекцией русской и западноевропейской живописи и графики, собранной после революции из помещичьих усадеб. Генерал Фельбер отобрал 16 картин итальянских, голландских, фламандских, французских художников XVI–XIX веков. Это были натюрморты, пейзажи, религиозные и жанровые картины. В просторные армейские ящики на отправку в Нюрнберг, где находилось управление корпусного округа и где жила семья генерала, были уложены также 233 гравюры и 23 рисунка западноевропейских художников. Однако генералу понравились и полотна русских художников. Были вырезаны из подрамников и приготовлены к отправке холсты А. Н. Мокрицкого, две работы Н. А. Ярошенко — «Курсистка» и «Дама с кошкой», ню Д. А. Щербиновского. Характерная деталь. Обычно на картинах и предметах, отобранных для отправки в Германию специалистами айнзацштаба, ведающего реквизицией и вывозом с оккупированных территорий культурных ценностей, ставились инвентарные номера, одновременно составлялись соответствующие реестры и описи. Ни одна из картин и гравюр, вынутых из ящиков генерала Фельбера после ухода оккупантов из Калуги, таких номеров не имела. На каждом из трех ящиков стояла надпись: «Gen. Kdo. XIII А.К. Nürnberg». Калуга в то время была районным центром, и сотрудники оперативного штаба Розенберга не включили ее в список советских городов, где после их захвата должна проводиться тщательная работа по реквизиции имеющихся культурных и иных ценностей. А потому калужское собрание картин, одно из богатейших в России, оказалось «бесхозным». Партийные и советские власти эвакуировать его не успели. Заводские станки в тот период оказались более ценным грузом. Генерал Фельбер отобрал для себя три ящика, а остальное перешло в ведение коменданта города Калуги. По распоряжению комендатуры часть картин пошла с молотка. В буквальном смысле. Новой властью была устроена распродажа произведений из собрания музея с целью пополнения бюджета города. Цены определялись инвентарными записями, то есть брались с потолка, а затем переводились на немецкие марки. В Калуге уже действовало указание германского оккупационного режима: одна немецкая марка приравнивалась к десяти советским рублям. И рубли с портретом Ленина, и оккупационные марки с фашистской свастикой имели параллельное хождение до самого прихода советских войск. Покупателями редких картин были в основном немецкие офицеры. В результате распродажи лучшие произведения из собрания музея были проданы фактически за гроши. Навсегда исчезли из Калуги, да и из России тоже, произведения Чиньяни, Босхарта, Ф. Франкена, Браскасса, Пиранези, Дюрера, Бартолоцци, Айвазовского, Левитана, Шишкина, Поленова, Борисова-Мусатова, Прянишникова, других.

260-й пехотной дивизией командовал генерал-лейтенант Ханс Шмидт. Дивизия была сформирована в 1939 году в Людвигсбурге как одна из дивизий четвертой

волны. Ровно через год она переброшена на Западный фронт и заняла позиции на Верхнем Рейне. Командный пункт размещался в Баденвейлере. В мае начала вторжение в Люксембург/Затем маршем пересекла Бельгию. После этого триумфального марша отведена на отдых в район Монтерме на реке Маас и вошла в резерв XIII ак. В качестве эмблемы имела изображение оленьего рога с четырьмя отростками, заимствованного с герба Вюртембергского королевского дома. Эмблема наносилась на все транспортные средства дивизии спереди и сзади. Через месяц начались военные действия на территории Франции. Действовала рядом с 17-й пд. Ветераны той войны, вспоминая жару, царившую во время французского похода, в своих мемуарах оставили следующее яркое впечатление: «У нас было мало воды, но много вина и шампанского».

Забегая вперед, должен заметить, что под Высокиничами и Кременками близ Серпухова они этих благородных напитков не нашли. И записи, сделанные здесь, не ассоциировались ни с благодатной жарой Мозеля и Бордо, ни с благородным ароматом тамошних вин.

9–13 июня дивизия понесла большие потери при форсировании реки Эйнс. 21 июня, после преследования французских войск в Шампани, в Дижоне был проведен парад дивизии. На следующий день, 22 июня, в дивизию поступило официальное сообщение об окончании боевых действий.