Сэру Филиппу, с любовью

— Мы бы хотели, чтобы к нам вернулась мисс Милсби, — заявила его сестра. — Но она не может — ухаживает за матерью. Она больна.

— То есть, — пояснил Оливер, — Аманда хотела сказать, что больна ее мать, а не мисс Милсби.

— Я поняла, — кивнула Элоиза. — И давно здесь эта мисс Эдвардс?

— Очень давно, — вздохнула Аманда. — Пять месяцев.

— Мне кажется, — начала Элоиза, — она не такая уж и плохая, эта мисс Эдвардс…

— Она ужасная! — перебил ее Оливер.

Элоиза понимала: она должна повторить, что о взрослых так говорить нельзя, но защищать эту Эдвардс ей совершенно не хотелось.

— Не важно, — махнула она рукой. — Как бы то ни было, этот день вам предстоит провести со мной.

Робко шагнув вперед, Аманда взяла ее за руку.

— Вы мне нравитесь, мисс Бриджертон! — призналась она.

— Ты тоже мне нравишься, — заявила Элоиза, с удивлением почувствовав, как на глазах ее выступают слезы.

Оливер молчал. Элоиза не обижалась на это — со временем и он оттает, как и его сестра. Неудивительно, что эти дети так нелюдимы — мать оставила их. Не бросила — умерла, но ведь лишиться матери так тяжело, особенно, в столь юном возрасте.

Элоиза отлично помнила, как долго, в течение нескольких месяцев, она не могла прийти в себя после смерти отца, как цеплялась все время за мать. Элоиза тогда постоянно старалась держать мать за руку или хотя бы просто быть рядом с ней, словно боялась, что и мама может уйти вслед за отцом.

Удивительно ли, что дети принимали в штыки новую няню? Прежняя, мисс Милсби, возможно, была их няней с младенчества, и пережить после смерти матери еще и разлуку с любимой няней наверняка было для них вдвойне тяжело…

— Простите нас! — проговорила Аманда, покосившись на подбитый глаз Элоизы.

— Ничего, пройдет, — улыбнулась та. — Синяк мой страшен только на вид, а чувствую я себя нормально.

— Выглядит ужасно! — покачал головой Оливер. “Кажется, парнишка уже начал оттаивать!” — не без удовлетворения отметила про себя Элоиза.

— Да, — гордо кивнула она, — но для меня он словно боевой шрам для бойца, гордящегося своей победой!

— Вы считаете себя победившей? — скептически скривился Оливер.

— Конечно, — не моргнув глазом, заявила Элоиза. — Всякий, кому удалось вернуться домой с войны, уже может считать себя победителем.

— Выходит, дядя Джордж проиграл войну? — задумчиво спросила Аманда.

— Брат вашего отца?

— Да, — кивнула девочка. — Он погиб, когда мы еще не родились.

Элоиза задумалась: а знают ли они, что их мать должна была стать женой Джорджа? Скорее всего, нет.

— Ни в коем случае, — поспешила она заверить детей. — Ваш дядя герой!

— Значит, папа не герой? — заключил Оливер.

— Ваш папа не мог пойти на войну, потому что у него было много обязанностей дома… Но это слишком серьезный разговор, лучше пока отложим его. Сегодня такой солнечный день, давайте искупаемся?

— Давайте! — хором воскликнули дети.

Через несколько минут Аманда и Оливер, переодевшись в купальные костюмы, уже бодро шагали вслед за Элоизой к пруду.

— А по пути займемся арифметикой! — предложила она. К удивлению Элоизы, это предложение было встречено с бурным восторгом. Впрочем, близнецы даже не ожидали, что выяснять, сколько это шесть плюс восемь, будет совсем не скучно, а очень даже интересно…

ГЛАВА 8

…как я завидую мальчикам, что они ходят в школу! Мы же, девочки, вынуждены заниматься дома, с гувернантками. А наша новая гувернантка мисс Хавершэм — такая зануда, она по сто раз заставляет нас повторять одни и те же примеры… Бедняжка Хайасинт бьется в истерике всякий раз, как только услышит слово “семь” (почему именно семь, а не шесть — не понимаю). Просто не знаю, что бы с ней сделать! Может, вылить ей на голову бутылку чернил — я хочу сказать, мисс Хавершэм, а не Хайасинт, хотя и Хайасинт вообще-то тоже не помешает.

Из письма Элоизы Бриджертон брату Грегори, начавшему учиться в Итоне.

Вернувшись из сада, Филипп был весьма удивлен, когда обнаружил, что в доме стоит тишина. Это было совершенно необычно — визги детей и звуки опрокидываемой мебели для Филиппа уже давно стали привычным делом.

Он решил, что, видимо, дети на прогулке с мисс Эдвардс, а Элоиза еще спит. Хотя вообще-то странно — уже скоро десять, а она не из тех, кто проводит полдня в постели.