Сэру Филиппу, с любовью

– Это Элоиза-то? - недоверчиво фыркнул Бенедикт. Судя по взглядам остальной троицы, они вполне разделяли его скептицизм.

Если до сих пор Филипп еще мог в душе посмеиваться над подтруниванием братьев над Элоизой, то теперь ему было не до шуток. Братья Элоизы явно недооценивали свою сестру!

– Джентльмены, - решительно сдвинул брови Филипп, - смею заверить вас - ваша сестра прекрасно умеет найти подход к детям! И я попросил бы вас впредь говорить о ней в более почтительном тоне!

Лишь произнеся эти слова, Филипп понял, что говорить этого не следовало бы. Гнев братьев далеко еще не остыл, и любая попытка спора с ними могла в любой момент вызвать новую вспышку эмоций. Но и безучастно слушать, как насмехаются над Элоизой ее родные братья, он тоже не мог.

Энтони - несомненно, главный в этой четверке - смерил Филиппа ледяным взглядом.

– Нам с вами нужно поговорить, - сурово отчеканил он. - Наедине.

– Я полагаю, сначала вы должны поговорить с сестрой, - робко предложил Филипп. Мысль о том, что жизненно важные для Элоизы решения могут быть приняты без ее участия, была для него нестерпима. Да и Элоиза этого бы не потерпела.

Она с благодарностью посмотрела на Филиппа.

– Я поговорю с ней, - откликнулся Энтони. - Если не возражаете, прямо сейчас.

Возражать Филипп не собирался - какой в этом смысл, когда на тебя смотрят четыре пары сердитых глаз.

– Вы можете пройти в мой кабинет, - сказал он, обращаясь к Энтони. - Ваша сестра вас проводит - она знает, где он.

Филипп снова пожалел, что сболтнул лишнее - не стоило, пожалуй, упоминать, что Элоиза уже успела освоиться в его доме.

Как бы то ни было, Энтони и Элоиза покинули комнату, оставив Филиппа с остальными братьями.

– Не возражаете, джентльмены, если я присяду? - спросил Филипп, полагая, что разговор ему, скорее всего, предстоит долгий.

– Садитесь, - бросил Колин таким тоном, словно хозяином в доме был он.

Бенедикт и Грегори по-прежнему прожигали Филиппа взглядами. Колин, судя по всему, тоже не спешил заводить с ним дружбу, хотя, как показалось Филиппу, в обычном своем состоянии он, должно быть, самый мягкий и дружелюбный из братьев.

– Прошу вас, джентльмены, - указал Филипп на стол, на котором так и стоял почти нетронутый ужин, - угощайтесь.

Бенедикт и Грегори посмотрели на Филиппа так, как будто он предлагал им яд. Колин же, взяв с тарелки печенье, пристально разглядывал его, словно прикидывая, стоит ли отправлять его в рот. Наконец, откусив кусок, он блаженно зажмурился:

– М-м-м! Вкусно, однако! Сказать по правде, джентльмены, я чертовски проголодался!

– Как ты можешь в такой момент думать о еде? - нахмурился Грегори.

– А я всегда думаю о еде! - пробурчал тот, дожевывая печенье и осматривая стол в поисках чего-нибудь еще. - А о чем, по-твоему, я должен думать?

– Подумал бы хотя бы о своей жене! - фыркнул Бенедикт.

– А с чего ты взял, - усмехнулся тот, - что я о ней не думаю? Сам, между прочим, вытянул меня сюда, хотя отлично знаешь, что я с гораздо большей охотой провел бы эту ночку с ней, а теперь…

Филиппу хотелось поподробнее расспросить Колина о его жене, но не мог придумать вопроса, который не прозвучал бы бестактно. Так ничего и не придумав, он взял со стола бутерброд и откусил кусок.

Колин последовал его примеру, отправив бутерброд в рот чуть ли не целиком - в отличие от Филиппа он явно не собирался соблюдать приличия.

– Мы с Пенелопой поженились всего недели три назад, - объяснил он Филиппу с набитым ртом.

Филипп выразительно поднял бровь.

– Так что наш медовый месяц еще в самом разгаре! - пробубнил Колин.

Филипп кивнул, не зная, что ему следует на это ответить.

– И, честно говоря, мне чертовски не хотелось покидать жену! - усмехнулся Колин, наклоняясь к Филиппу ближе.

– Понятно, - откликнулся тот.

– Колин, ты хотя бы сначала прожевал как следует! - проворчал Грегори. - Мистер Крейн ни черта, поди, не понял из того, что ты тут бубнишь!

Колин холодно посмотрел на брата.

– Не беспокойтесь, я все понял, - проговорил Филипп, протягивая Колину тарелку спаржи, которую тот, не раздумывая, взял. - Мистер Бриджертон сказал, что скучает по жене.

– Вот именно! - подтвердил тот, снова выразительно посмотрев на Грегори.

Филипп взглянул на Бенедикта, который уже некоторое время не участвовал в разговоре, но выглядел так, словно только и ждал, когда же настанет время снова бить Филиппа. Вид его не предвещал ничего хорошего.

Филипп перевел взгляд на Грегори. Тот тоже стоял в воинственной позе, скрестив руки на груди и едва сдерживаясь, чтобы не заскрежетать зубами. Трудно было, однако, сказать, на кого направлена его злость - на Филиппа или на братьев, считавших его зеленым юнцом.

Филипп снова посмотрел на Колина. Тот как ни в чем не бывало трудился над едой, умудряясь в то же время строить глазки молоденькой служанке, принесшей ему тарелку супа.

– Я. Скучаю. По жене, - отрывисто пробурчал он с набитым ртом и, глядя на Филиппа, ткнул себя кулаком в грудь.

– Черт побери, - взорвался, наконец, Филипп, - если вы собираетесь меня убить, джентльмены, может быть, не стоит тянуть время?!

Глава 10