Серые братья

– Хорошо, хорошо, - поспешно согласился Гуфий, провожая арестованного к гонцу и ощупывая спрятанную на груди бумагу, которую должен предъявить Люпусу вместо живого аббата. - Лошадь для вас уже седлают…

Выехав за город, гонец и башмачник остановились. Они ждали недолго. Послышался топот копыт и, окутанный облаком пыли, неумело привстав в стременах, подскакал Вениамин. У седла его был приторочен дорожный вьюк, в котором угадывались очертания большого прямоугольного короба.

– Держи, - сказал аббат всаднику и протянул кошель с платой.

То же самое он сказал и башмачнику, когда «ватиканский гонец» ускакал, и подал недавнему собрату-узнику несколько свёрнутых в трубку бумаг и толстый монетный мешочек.

– Бери жену, детей - и отправляйся на север. Все нужные бумаги я заготовил, ну и деньги - они открывают любые ворота. Доберёшься до побережья - садись на корабль и плыви в Англию. Там нет инквизиции. Кроме того, это страна, где ценят опытных мастеров.

– И башмачников?

– А ты когда-нибудь выдел босых англичан?

Они, перегнувшись в сёдлах, обнялись. Потом, повернув лошадей в противоположные стороны, неспешно разъехались.

Добравшись до развалин, Солейль остановил лошадь и стал осматриваться. Вдруг послышался короткий свист и из-за полурассыпавшейся стены выглянул человек.

– Дживи! - радостно крикнул аббат.

– С прибытием, господин аббат! - счастливым голосом откликнулся бывший узник.

Рядом с его головой показались ещё несколько.

– Я больше не аббат! - твёрдо произнёс бывший заместитель главы инквизиторского трибунала. - С этого дня - я Йорге, башмачник.

– А, так вы поменяли имя?

– Да. Оно выписано кнутом на моей спине.

– Рады видеть тебя, мастер! - Дживи, перебираясь через гребень стены, лучился улыбкой.

– Вы ждёте меня здесь уже столько дней! - недоверчиво-радостно кивая головой, проговорил приехавший.

– Мы ждали бы целую жизнь, мастер, - серьёзно ответил Дживи, спрыгивая со стены. - Идём, сказал он, - посмотришь, как мы устроились.

– Нет, - покачал головой юный Йорге. - Берите самое необходимое, берите деньги - и в путь.

– Куда поведёшь нас, башмачник?

– На юг. К берегу моря.

– Мы купим корабль?

– Да. Быстроходный почтовый корабль. И наберём команду.

– Так, а потом?

– А потом мы отправимся на один таинственный остров.

ЭПИЛОГ

Выхватив из рук канонира и снова швырнув на палубу подзорную трубу, на этот раз звякнувшую разбитым окуляром, капитан пиратов резко повернулся и затопал на корму, к рулевому. Оставшийся в одиночестве канонир задрал вверх голову и, оскалив зубы и втянув сквозь них воздух, с досадой пробормотал:

– Да-а. Через часок здесь крепкий шторм будет.

А на «Бофуре» этого шторма ждали с тревожным и радостным нетерпением. На корме четверо матросов, навалившись грудью на румпель, удерживали руль в положении, уводящем «Бофур» от пиратов. Корабль сильно мотало, и тяжёлый румпель едва не сбивал их с ног, но на лицах была неподдельная радость. Так же как и на лицах тех, кто карабкался, выставляя паруса под ветер, по вантам, и кого этот ветер едва не сбрасывал с гудящих от напряжения верёвочных лестниц. Все понимали, что близкий шторм скоро разбросает далеко в стороны друг от друга и беглеца, и преследователя, и тогда бороться нужно будет только с ветром и волнами. А эта работа - проста и знакома, - в отличие от той, когда, сцепив крючьями борта, на палубу начнут прыгать пираты и колоть и резать команду и пассажиров.

Капитан «Бофура», понимая, что нужно продержать дистанцию ещё час, приказал каждые полминуты производить холостой пушечный выстрел. Заражаясь ритмом этого тревожного камертона, матросы отыскивали в себе всё новые силы и точно и вовремя перекладывали такелаж, выставляя в нужное положение паруса, и те, кто стоял у бушприта пиратского корабля, дикими голосами выкрикивали проклятия, видя, что палубная команда старого «купца» гораздо быстрее отвечает на перемены ветра, чем их собственная, и не даёт сократить дистанцию ни на ярд. Алле хагель!!

В маленькой, но отдельной, а потому очень дорогой каютке «Бофура» находились два человека. Лежавшая на узкой кровати девушка издала едва слышимый стон. Её друг поспешно вскочил со своего такого же узкого ложа и наклонился над ней.

– Ева! - позвал он голосом, наполненным отчаянием и заботой. - Ева! Ты слышишь меня? Тебе легче?

Девушка, чуть приоткрыв глаза, прошептала:

– Почему… Пушки…

– Я сейчас! - протянув руку, юноша толкнул дверь каюты. - Сейчас узнаю.

Он отправился наверх, на палубу, и здесь столкнулся с коком, наблюдающим за работой матросов.

– Кажется, уйдём! - возбуждённо прокричал кок, поворачивая всё своё толстое, рыхлое тело к нежданному собеседнику. - Сегодня эти джентльмены удачи останутся с носом! Только бы сил у команды хватило! Тебя, кажется, зовут Майкл?

– Может быть, я тоже бы пригодился? - сказал юноша, кивая на вопрос относительно имени. - Помочь матросам, или вот тем четверым - румпель удерживать?

– Майкл! - кок панибратски хлопнул юношу по плечу. - Я всегда говорю: «От меня лучшая помощь, если я не мешаю!» Пойдём лучше ко мне в камбуз, плесну тебе полстаканчика рома.