Серые мышки сексом не занимаются

Сафо мы обсуждали только в контексте “гипотетической женщины”, которая “предаёт”. У каждого Сафо была своя. Каждый приводил свои примеры. Мы собрались тут, чтобы просто пить, так будто все обожглись и должны заливать душевные раны. Только вот Костяна ждали дома жена и собака. И эта самая жена даже не названивала в истерике. Петрова всякий раз, как приходила, гладила по голове Нина, чего он не помнил, но говорил про неё без умолку. А у Льва всегда была болезненная любовь к некой актрисульке, имя которой он не разглашал, но когда мог, не переставая ей писал сообщения, на которые актрисулька охотно отвечала.

  —  Сниму твою бабу в кино, хочешь?  — пробубнил Льву Костян.

  —  Напишу ей…  — пробормотал Лев, но не смог разблокировать телефон.  — В пи**у, потом напишу.

И вот так трижды в день, каждый вечер. Днём мы были трезвы и бодры, даже помогали строителям. Утро проводили весьма полезно, даже плавали в остывающей реке. А вечерами становились болтливыми свиньями и поделом нам.

  —  Помиришься с ней, если придёт?  — спросил Петров.

Мы вчетвером сидели на берегу реки вокруг костра.

Смены дислокации всегда происходили без моего участия и выглядели так, будто мы неандертальцы не говорящие, только действующие. Мы просто как-то все вставали, не сговариваясь шли и делали костёр, ну потому что… надо.

  —  Нет,  — я помотал головой. Сегодня пили пиво и мозги были почти ясными.  — Нет. Нет. Она это всё никак не объяснит. Сын! Сук… у неё СЫН есть. Петров, ты понимаешь?

  —  Нет. Да… Хочешь у Нины спрошу?

  —  Не хочу.

  —  И правильно… она со мной не разговаривает…  — вздохнул Петров.

  —  Как?

  —  Ну так. Говорит, что мы животные, которые рубят с плеча,  — он вздохнул ещё сильнее.

  —  Ты Нину любишь, да?  — спросил я Петрова, проникаясь к нему симпатией. До этого я искренне не понимал, что он тут со мной делает.

  —  Пф… конечно! Она знаешь, какая крутая!? Гордая пи**ц… У неё прямо на лбу написано… НЕ ПОДХОДИ ПЕТ — (ик)  — РОВ! Ниночка…

  —  Смешно. А ты Костян Леру любишь?

  —  Не-а,  — ответил Костян лениво вытягивая ноги.  — Неправильное какое-то слово. Что значит люблю? Она есть, и мне без неё плохо. Вот и всё.

  —  Ой, загнал, творческая ты личность,  — вздохнул я, махнув на Ростова рукой.  — А ты, Лев?

Лев поднял на меня голову и расплылся в улыбку, помахав перед лицом телефоном.

  —  Знаете что?  — ответил Лев.  — Хернёй мы тут, ребята страдаем. И разлагаемся морально.

  —  О-ой,  — хором закричали на него все вместе.

  —  Налей этому парню ещё, он трезвеет,  — я сделал большой глоток пиво и неприязненно посмотрел на реку. Был особый кайф жечь костёр в том самом месте, где полторы недели назад…  — Сафо тут была полторы недели назад.

  —  Ставлю сотку, что этот тип её простит,  — протянул Костян, делая глоток пива и морщась.

  —  Сотку чего?

  —  Баксов.

  —  Норм,  — кивнул Лев.  — Сотка, что она даже не будет прощения просить, потому что думает, что ты олень и ничего не понял!

  —  Сотка,  — объявил Петров.  — Что она бросит своего нигера и…

  —  Какого ещё нигера? Ты с “танцами” перепутал,  — перебил его Костян. — Олень добрый день.

  —  А-а-а, не то-о-от Мигель,  — Петров засмеялся. — Так вот. Бросит его и придёт сюда. Странная тема какая-то… не верю я во всё это. Странно всё это…

   —  Ну ты прямо поэт,  — покачал головой я, допил стакан и пошёл топиться в реке.

Глава 31. Сафо

  —  И что ты натворила?  — спросил Мигель, падая рядом со мной и сгребая в охапку.

  —  Ксавье спит?

  —  Спит, но мы задолжали ему песню,  — смех Мигеля потревожил волосы на макушке, но дальше реакция не пошла. Ощущение, что у меня развился иммунитет, Ян меня привил, как от гриппа, от ощущения нежности к другим мужчинам.  — Так что ты натворила?

  —  Я ему про вас не рассказала… это сделала Кира,  — Мигель потянулся и заменил мой пустой бокал с вином на полный.

  —  Плохо дело. Ты, конечно… дурёха. Иначе не скажешь. Почему не рассказала?

  — Сначала не подумала. Не вспомнила. Я так к вам привыкла, как будто про вас все и так знают. А потом слово за слово и я поняла, что вообще-то ты мой муж!

  —  Так.

  —  И у меня как бы есть сын.

  —  Так.

  —  А я его попрекала всем этим, понимаешь?

  —  Понимаю, крошка, понимаю,  — вздохнул Мигель и отстранился от меня, чтобы посмотреть в глаза.

Мы сидели на крыше дома, который он снял и спасались от жары дня вечерней прохладой. Мигель по-русски говорил отлично, а выглядел как спасатель Малибу. Он сёрфингист, с крепким телом, калифорнийским загаром и выгоревшими кудрями. И Ксавье такой же. Потому Мигель и Мужчина Мечты. Лучший, но Ян чу-у-уть лучше. Даже без загара, кудрей и сёрфинга.

  —  Это будет непросто объяснить… Ну первым делом разведёмся, да?

Я кивнула, Мигель стал что-то тыкать в телефоне.

  —  Если кому-нибудь приплатить… я позвоню адвокату и всё решу. Дальше?

  —  Я должна придумать, как ему всё объяснить. Ну очень странно звучит моя амнезия, согласись! Ой! Упс! Муж и сын… Кира, блин…

  —  Мне показалось, что она всё ещё обижена за тот вечер, когда я с ней флиртовал…