Сержант. Назад в СССР. Книга 4

— Оп-па! — зачем-то вслух произнес Паша. Он по-прежнему сидел рядом с местом взрыва собственного СВУ. Кстати, все самодельные взрывные устройства, условно, были однотипными. Лично сам Корнеев ничего не изобретал, а только закладывал и маскировал там, где хотел. Сам заложил, сам забыл.

Конечно же, наши инструктора и кураторы не знали, что происходит внутри дома — это не современно реалити шоу с кучей видеокамер. По выполнению задания, из дома должны была выйти либо одна, либо другая группа. Но время шло, а никто не выходил. Очевидно, поэтому-то нас и решили поторопить.

Через несколько секунд на лестнице послышались тихие шаги — захрустели мелкие камешки под резиновыми подошвами ботинок. Ага, все-таки он решился… Вероятно, он не успел заметить, что я без ботинок.

До сих пор оставалось загадкой — если наша группа получила дымовую шашку, то что же досталось обороняющейся команде? Гранату им давать точно не стали бы — слишком жирно… А вот фальшфейер, как оказалось, вполне себе!

Я услышал характерный звук активации, и почти сразу же в подвальное помещение с типичным шипением влетела картонная колба, озаряя все вокруг красным светом. Ударилась об пол, покатилась. Полетели искры. По стенам начали скакать отсветы и тени. Почти сразу же, вслед за фальшфейером, перекатом с выходом на колено, ворвался и Игнатьев. И тут он допустил ошибку — отвлекся на шум. Ну, я просто кинул обломок кирпича в сторону. Расчет офицера прост — вероятно, он надеялся меня ослепить, но не учел того факта, что в подвале было много укрытий из строительных материалов. Двигающиеся тени заставили его замешкаться — ведь их пришлось анализировать.

Я прятался за штабелем с кирпичами. В тот момент, когда он ворвался и отвлекся на шум, я быстро перевалился на бок и, выкатившись вправо, тут же вскинул ствол и взял противника на прицел. Кэп перемещался быстро, но уже потерял свое преимущество.

Выстрел! — пуля чиркнула его по плечу.

Выстрел! — вторая пуля попала в бок, в район подмышки.

Снова выстрел! — третья пуля поразила Игнатьева в живот.

Капитан согнулся пополам, сморщился от боли.

— В яблочко! — расхохотался Шут, по-прежнему полулежащий у стены, среди кучи напиленных досок. — Кэп, ну как же так, а?

Тот шипел от боли — резиновая пуля в район подмышки это крайне неприятно и весьма болезненно. Особенно в мягкое место, несмотря на достаточно толстый бушлат. Синяки с кровоподтеками гарантированы. Вернее, они были гарантированы всем участникам.

— Признаю, переиграл! — прокряхтел тот. — Ах черт, больно-то как!

Я встал на ноги. Шут тоже поднялся. Правила обязывали условно поверженному противнику лежать или сидеть на том самом месте, где его ликвидировали. Теперь же, можно было выходить.

Мы и вышли — первым я, затем Кэп и Шут.

— Дом взят! — громко объявил я.

Это услышали Самарин и Хорев — оба лежали на своих местах, глядя на серое небо.

— Ха! Отлично, Макс!

— Неужто один со всеми справился?

— Ну, не совсем… — отмахнулся я, затем пошутил. — Вон, Паша настолько перепугался, что самоликвидировался, чем и облегчил мне задачу!

— Я не виноват, меня заставили! — рассмеялся тот. — К тому же, тебе просто повезло! Я не ожидал, что ты залетишь внутрь так быстро. Да еще и бесшумно, даже шагов не было слышно. Между прочим, сделай ты этот прыжок на пять секунд позже, я бы тебя встретил уже иначе! Если будут еще такие вводные, в следующий раз я буду на коне!

— Обязательно! — кивнул я.

Наша группа победила. Инструкторы и кураторы никак не отреагировали. Да собственно и с чего бы? Все, что происходило в самом доме и подвале, они не видели и понятия не имели, как мы «разрулили» ситуацию.

Честно говоря, мы думали, что будет отдельная вводная и нас поменяют местами, чтобы теперь уже мы защищались, а нас атаковали, но майор Карев распорядился, что на сегодня практические занятия закончены.

Всю вторую половину дня вновь была тактика и «инженерка». А еще провели пару дополнительных занятий по ядам и отравляющим веществам, в том числе и боевым. Ну, там я ничего нового не узнал, все БОВ были известны мне и ранее. Они практически не изменились со времен СССР.

Таким образом, прошел февраль, начался март.

Сезон дождей закончился, стало быстро теплеть. Весна тут наступала раньше, поэтому потихоньку начала пробиваться зелень. Мы продолжали бегать, стрелять и думать. Марш-броски по двадцать километров в полной выкладке уже не казались чем-то невероятно тяжелым. Да, тяжко, но все как-то привыкли. Честно говоря, дальше стало попроще.

Когда сняли бушлаты и форма «номер четыре» стала постоянной, нас снова начали вывозить в поля. Бросали на два-три дня без еды и воды, а вводная была простой — добраться до учебного центра.

Но во второй половине марта, в комнату, после очередного тяжелого дня занятий вошел Игнатьев. Собственно, каждый день, после ужина, мы возвращались в казарму, а сам Кэп шел в штаб, где получал инструкции относительно следующего дня обучения. Вот и сейчас командир группы вошел озадаченным.

— Что, очередные «скачки», что ли? — Хорев аж с кровати подскочил.