Сёши (СИ)

   О клане-основателе и первых Хокаге сведений тоже хватало. История, имена, даты... Рождения, ранги, смерти... Личные дела, миссии, дзютсу... Разрывы между документами - время войн. Монумент над деревней. Разговоры с немногочисленными старыми слугами из замка Кикиё. Разговоры с Тензо. Целенаправленно собирая данные о мокутоне, кохай выяснил много действительно интересных вещей и о Лесном клане.

   Так что Джирайю я хотел расспросить о Нидаймё, как о человеке.

   Сёши давно спал в обнимку с новым сокровищем. Умино с благодарностями откланялся. Ночь была приятной, мы вышли в сад. Джирайя любовался убывающей луной и вспоминал:

   - Он был очень похож на твоего сына. Очень. Глаза, особенно. Я помню, когда он пришёл на наш выпуск в Академию. Мы ведь были первыми выпускниками. Так гордились... А он улыбался нам, хвалил, и было видно, как ему непривычно...

   Всё-таки у отшельника дар слова. Я никогда не встречался с Тобирамой Сенджу, но к концу рассказа представлял его так, словно он полжизни пробыл моим соседом.

   - ...Хирузен-сенсей всегда винил себя за то, что они тогда не успели. Нидаймё смог уничтожить братьев Кингин и команду Золотого Рога... но был сильно изранен и скончался у них на руках.

   Потери. Чувство вины за то, что уже не можешь изменить.

   Знакомо.

   Сёши и Земля

   Оборотная сторона моего особенного восприятия чакры выяснилась случайно и крайне драматично. Хорошо хоть, произошло это, когда я был в безопасности и не один.

   День не задался с самого утра. Я проснулся с тяжёлой головой и долго не хотел вылезать из постели. За завтраком ухитрился раскокать тарелку, да ещё и порезаться осколком, к немалому недоумению Какаши. Мне следовало сказать ему о плохом самочувствии, но когда пришёл Умино, я промолчал, понадеявшись перемочь дурноту.

   Вот только обучение не ладилось. Справедливые замечания учителя раздражали, а чакра вела себя как угодно, только не так как надо. Я фыркал и огрызался. Ирука, поначалу просто удивленный, скоро забеспокоился.

   Пришлось признаться в непонятном недомогании.

   В итоге, вместо занятия мы отправились смотреть место будущих тренировок. Умино сказал, что некоторых занятий нам понадобится специально защищённое пространство и обязательный ирьёнин поблизости. Если меня не смутит присутствие старших детей, он мог бы договориться с руководством Академии. Тамошние площадки большие и разнообразные.

   И конечно, я согласился. Увидеть место, где занимаются будущие шиноби, мне хотелось. Надо ли говорить, что в этот день мы туда не добрались? Утро было жарким, но тут на землю пала совершенно одуряющая духота. Солнечные лучи впивалось в голову, как раскалённые гвозди.

   Рухнув в ближайшую тень, я ловил ртом бесполезный воздух. Ирука присел рядом, встревожено щупая мой повлажневший лоб.

   - Сёши-чан...

   Его губы шевелились. Он что-то говорил... спрашивал, а я, не отрываясь, смотрел, как десятки маленьких изумрудных ящериц высыпают из трещин на камни, и слышал беззвучный стон земли. Уши не могли различить этот звук, но каждая кость вибрировала на одной невыносимо низкой ноте, полностью заглушая голос Ируки и уличный шум...

   Тело чуяло, что в глубинах земли ворочаются и сталкиваются гигантские массы камня. Скальные плиты крошились и плавились на стыках, выбрасывая чудовищное количество энергии. Медленные тягучие удары. Первый... Второй... Третий...

   Дальше помню плохо.

   Кажется, я упал на пузо и, отчаянно завывая, вцепился в какой-то травяной кустик, словно грозящее цунами чакры могло унести меня чисто физически.

   Кажется, Ирука пробовал отодрать меня от спасительной травы.

   Кажется, чувствуя приближение сокрушительной волны, я тянулся к единственному человеку, который, в моём представлении, мог остановить что угодно.

   Кажется, моя энергия разворачивалась, и тонкие ручейки чакры разбегались в разные стороны.

   А потом оно жахнуло!

   Очухался я на руках у Какаши и почему-то посреди пруда. Чувство было такое, словно внутри меня прошло наводнение - привычные эмоции и мысли смыло шквалом силы. Тело отзывалось нехотя.

   Рядом с нами на поверхности воды расположился Ирука. Шиноби болтали, но до меня их слова доходили, как сквозь подушку.

   - ... испугался землетрясения.

   - Сегодня же обещали. То-то он с самого утра не в себе. Не стоило никуда ходить, - огорчился Умино.

   - Да не переживайте, сенсей. Это родство с Землёй себя проявляет. Я встречал такое пару раз.

   Заметив, что сынок ожил и блымает глазами, Хатаке поблагодарил Ируку за беспокойство, пообещал сообщить, будет ли его ученик завтра заниматься, и откланялся. У меня получилось только вяло помахать на прощание.

   В этот раз мы никуда не бежали, а чинно топали по улице, пока я приходил в себя.