Сесиль Родс и его время

Конечно, в недрах общественного развития уже зрели иные силы. Идейным оружием для них становились не заповеди Родса, а «Капитал» Карла Маркса; как раз тогда, в 1895-м, он был дополнен послесловием Фридриха Энгельса (причем в самой последней фразе сказано о Сесиле Родсе). Тогда же в Петербурге возник «Союз борьбы за освобождение рабочего класса». Но на поверхности мировой политики тогда выступали Родс, Чемберлен и люди, подобные им. Они и были, по словам В. И. Ленина, героями дня.

ВИНОВНИК АНГЛО-БУРСКОЙ ВОЙНЫ

ЗАГОВОР ПРОТИВ БУРОВ

В самом начале 1896 года, открыв «Таймс», его читатели сразу обращали внимание на письмо редактору. Бросалась в глаза подпись. Леди Уорик. Знаменитая Дэзи. Первая красавица лондонского высшего света. Возлюбленная принца Уэльского, будущего короля Эдуарда VII.

Редкий читатель, увидев ее подпись, не пробежал бы глазами это письмо.

Замок Уорик

4 января 1896

Сэр, английская печать, очевидно, напрочь забыла свои лучшие традиции, если она способна так хладнокровно обсуждать, каким способом покончат буры с нашими соотечественниками: расстреляют или повесят…

Сэр, неужели хоть один из тех, кто заслуживает права называться англичанином, не поступил бы так же, как д-р Джемсон и его благородные товарищи? Самые влиятельные жители Йоханнесбурга попросили его прийти на помощь их женам и детям в момент, когда революция казалась неминуемой. Отправившись с отрядом конной полиции на помощь своим соотечественникам и отнюдь не желая столкновения с бурами, он был атакован их вооруженными силами…

Какова бы ни была его судьба, нет ни одной англичанки, чье сердце не переполнилось бы благодарностью и симпатией к этим мужественным людям. Они выполнили свой долг… Если их сделали пленниками лишь для того, чтобы затем хладнокровно убить, — тогда в Южной Африке больше не должно быть места «республике», управляемой такими убийцами. И мы не должны тут оглядываться на немцев и французов, считаться с тем, чт оони могут подумать…

Неужели мы правда так запутались в паутине интриг германской дипломатии, что теперь уже считается преступлением, если одни наши соотечественники помогают другим… Значит, д-р Джемсон должен был остаться глух к призыву наших соотечественников?..

Письмо длинное. Наверно, современникам странно было видеть, что блистательная Дэзи вспомнила вдруг даже о готтентотах и бушменах — как их, бедных, притесняли эти отвратительные буры. Куда естественнее звучали ее напоминания о том, как честил буров только что умерший Рендолф Черчилль. Или ее признание, что попавшие в беду «английские джентльмены лично знакомы многим из нас».

Это письмо произвело впечатление на современников. Даже через четверть века воспроизведением полного текста этого письма начала том своих мемуаров Марго Асквит, жена известного английского политика.

Почти одновременно с этим посланием в те январские дни 1896-го «Таймс» опубликовал немало писем, сходных и по содержанию, и по характеру. Они бросались в глаза не крикливыми заголовками. Таких заголовков в «Таймсе» тогда не было, как не было никаких фотографий или рисунков, — все это считалось нарушением устоявшихся вековых традиций. Письма, кем бы они ни были подписаны, печатались только в отделе «Письма редактору». Отнюдь не на первых полосах. Сенсационность в «Таймсе» считалась дурным тоном.

Но какими бы ни были заголовки, все равно эти письма вызвали сенсацию. И необычной для «Таймса» эмоциональностью содержания, и обилием стоявших внизу громких имен.

Через несколько дней после письма Дэзн в «Таймсе» появилась ода Альфреда Остина «Набег Джемсона». Вот типичные строчки из нее: