Сесиль Родс и его время

Все это было очевидно для каждого, кто хотел хоть сколько-нибудь задуматься над подлинным положением ойтландеров. Но многие ли из солдат и офицеров Сесиля Родса умели и любили задумываться над вопросами, которые казались им слишком общими и даже несколько абстрактными?

Оливия Шрейнер в следующем, 1897-м году выпустила повесть «Рядовой Питер Холкит из Машоналенда». Холкит — образ типичного солдата отрядов Привилегированной компании.

«…Челюсти у него были мощные, а большой рот с тонкими губами обличал натуру, способную упорно желать себе материальных благ и наслаждаться ими вовсю, если они попадут в руки.

…Он стал думать. А это случалось с ним не часто… Вообще, Питер не был охотник до размышлений… Питер жил только непосредственной жизнью. Он получал внешние впечатления, но они исчезали бесследно, не будили в нем никакой мысли».

На чем же сосредоточивались его мысли? Он рассуждал так:

— «Все прибывавшие в Южную Африку богатели… Взять хотя бы Барнея Барнато, Родса… Все они нажились тут: у кого восемь миллионов, у кого двенадцать, двадцать, сорок миллионов… Отчего же не посчастливится и мне?»

Портрет злой, но, кажется, во многом справедливый.

Перед строем солдат и офицеров, многие из которых были такими вот Питерами, и прочитал Джемсон письмо из Йоханнесбурга. От себя он добавил, что на призыв о помощи надо откликнуться немедля.

Его слова были встречены всеобщим восторгом. Вечером колонна всадников двинулась к границе Трансвааля. Было до нее рукой подать — три с половиной мили.

И провал в неизвестность под нами — прямей, чем солдатский плевок.

…Перешли границу с легким сердцем. Отчасти из-за обещаний Джемсона, что никаких вооруженных столкновений он не ожидает и что сражаться придется только в случае нападения со стороны буров, а вообще-то единственная цель похода — защитить мирных жителей Йоханнесбурга.

Эта бездумность, с которой люди пошли за Джемсоном! Как им обрыдло, должно быть, стоять лагерем в тех безлюдных местах, рядом с пустыней Калахари, под палящим солнцем.

А тут надежда побывать в «Золотом городе», урвать свою долю наслаждений, а кто знает, может быть, и богатство!

На радостях как не выпить! И двое, которых Джемсон послал перерезать телеграфную связь пограничных пунктов со столицей Трансвааля Преторией, перерезали не те провода.

Перешли границу около четырехсот солдат и офицеров конной полиции Машоналенда и полтораста африканцев — носильщиков и слуг. У них — восемь пулеметов «максим», три орудия, шестьсот сорок лошадей и сто пятьдесят восемь мулов. Командовал ими полковник Джон Уиллоби. Двигались всю ночь. К утру прошли тридцать девять миль из тех полутораста, которые отделяли их от Йоханнесбурга, и соединились со вторым отрядом, который пересек границу южнее. Это были сто двадцать два солдата и офицера бечуаналендских пограничных войск.

Для внезапного, неожиданного вторжения отряд получился внушительный. А во внезапности они уверены — телеграфные-то провода ведь перерезаны! В счастливом неведении они продвигались все дальше.

У буров пограничных застав там не существовало. Но в понедельник утром, 30 декабря, правительство в Претории уже получило телеграмму от чиновника из небольшого населенного пункта возле западной границы: «Британские войска со стороны Мафекинга вторглись в пределы республики, перерезают телеграфные провода и движутся по направлению к Йоханнесбургу». Вскоре пришли вести и о численности войск, и об их вооружении. И во все близлежащие округа понеслись приказы Крюгера — собирать ополчение, окружать англичан.

А к Джемсону послали гонца с вопросом, в чем дело, и с требованием немедленно повернуть назад. Джемсон ответил то же, что говорил перед строем своих солдат.

Затем, когда они прошли уже почти две трети пути, их встретил гонец с призывом вернуться, но уже не от буров, а от английского верховного комиссара Геркулеса Робинсона.

Робинсон узнал о случившемся от Родса. Сам Родс — почти немедленно, в воскресенье вечером. Он тогда же вызвал к себе одного из чиновников английской колониальной службы и произнес в его присутствии:

— Джемсон закусил удила и пошел в Трансвааль.

Однако самому Робинсону Родс сообщил новость лишь наутро, когда отряды Джемсона вторглись уже далеко в глубь бурской территории. Ну а прежде чем посланец Робинсона передал его приказ Джемсону, тот успел пройти две трети пути.