Сесиль Родс и его время

Но адрес, конечно, неверный. Сама ли она снабдила справочник такими сведениями, или это просто ошибка всемирно известных издателей, но в СССР этой даме, конечно, делать было ровным счетом нечего. Умерла она в Нью-Йорке, зарабатывала на жизнь, обучая американцев правилам хорошего тона. И не так уж много не дожила до назначенного ею 1957 года. Умерла уже после второй мировой войны, 12 мая 1945-го, на 88-м году жизни. Во всяком случае так сказано в весьма солидной работе по генеалогии аристократических семей Европы. Хотя, кто знает, может быть, и ее авторов сумела обмануть эта особа.

Она, племянница Бальзака, участница аристократических скандалов прошлого века, стала современницей героев и героинь скандальной светской хроники наших дней. Вот хотя бы девушка по имени Ли, которая тоже вышла замуж за одного из Радзивиллов и потом тоже попыталась обменять его на миллионера, только не южноафриканского, а греческого. Не Родса, а Онассиса. Но старшая сестра по имени Жаклин удержала ее от пагубного шага… и вышла за Онассиса сама. Этой старшей сестре, известной сейчас как Джеки Кеннеди-Онассис, в год смерти Екатерины Радзивилл было уже шестнадцать.

…Должно быть, не от хорошей жизни растратила себя княгиня на интриганство и шантаж. Семья не получилась. Не идеальной была она, видимо, парой для семейной жизни. Да и «муж же ее был совершенно ничтожнейший человек», — писал Витте. От этого мужа родила она несколько детей, но такой уж, видно, у нее был характер, что не заняли они большого места в ее жизни. Были любовники, да только все больше престарелые, да и сходилась-то она с ними, судя по всему, не от большой любви.

И вот интриганство, сплетни, скандалы, эта поддельная жизнь и заняли место чего-то настоящего, чего ей, как всякой женщине, наверно, хотелось. А может быть, впрочем, и нет?

…Почему же Родс, даже поняв все, так долго переписывался с нею, давал ей деньги? И даже, рискуя жизнью, приехал из Англии на ее процесс?

Теперь-то мы знаем, что шантажировать его ей было нечем. Если бы у нее имелись хоть какие-то документы, которыми она его пугала, они бы наверняка увидели свет, хотя и позднее. Ведь у княгини была масса возможностей опубликовать их: после смерти Родса она прожила еще — шутка сказать — сорок три года. Целую жизнь. Так что, конечно же, если бы у нее были тайные материалы о нем, она, при ее обычном безденежье, опубликовала бы их, и не раз.

Чего же боялся Родс? Может быть, что-то важное в отношениях Родса и Екатерины Радзивилл до сих пор остается неизвестным, хотя написано о них много: в 1969 году в Лондоне вышла даже книга «Родс и княгиня». В архиве Родса, хранящемся в Оксфорде, бумаги, касающиеся их взаимоотношений с княгиней, до сих пор не выдаются исследователям. Во всяком случае всего несколько лет назад, в середине семидесятых, историк Джон Флинт сетовал на это.

А может, Родс просто думал, что княгиня могла что-то найти, часто бывая в Хрут Скер и без стеснения заглядывая в его личные комнаты, обычно закрытые для посетителей. Или опасался, что у нее как-то оказались тайные документы набега Джемсона. Для шантажа ведь не надо оснований, документов. Нужно только уметь грозить: разоблачениями, связями, сплетнями, мало ли чем…

Наверно, Родсу было чего бояться. И нервы уже стали сдавать. Не тот уж он был. Да и привык он бороться с мужчинами. Перед женщиной, которая сама атаковала, не брезгуя никакими средствами, он как-то растерялся.

Материалы к этой книге обнаруживались подчас довольно неожиданно. Сидя как-то у своего старшего друга, писателя Владислава Михайловича Глинки, в его «барской» квартире возле Зимнего дворца, на улице Халтурина, я рассказывал ему историю Родса и Екатерины Радзивилл. Всеведущий Глинка терпеливо выслушал и лишь потом лукаво спросил:

— А знаете ли Вы, кому принадлежал когда-то этот дом, номер одиннадцать, где мы с вами сейчас сидим? Не знаете? Так вот, его хозяйкой была Жеребцова, вторая жена Адама Ржевусского, мачеха этой самой Вашей княгини. Так что отсюда, может, и начинался путь, приведший эту злодейку к Вашему Змею-Горынычу, как бишь его, — Сесилю Родсу.

Мне оставалось еще раз подивиться, какими же непредсказуемыми хитросплетениями полна история человеческих судеб и как же неожиданно она связала фешенебельную Миллионную улицу Санкт-Петербурга с кейптаунским дворцом Сесиля Родса.

По старому справочнику «Весь Петербург» я разыскал, какой же дом принадлежал самой этой женщине, ускорившей кончину Родса, а потом пошел туда, на Дмитровский переулок. В детстве я жил неподалеку, и в ноябре 1941-го, в ленинградскую блокаду, пережидал как-то бомбежку в подворотне этого дома. Но тогда и в голову не могло прийти, что буду потом по ветхой адресной книге разыскивать имя его бывшей владелицы.