Сессия в условиях Талига (СИ)

Он еще и закован! А мне показалось, что послышался легкий звон, но нет. Рокэ еще удавалось не выдавать наличия оков моей невнимательности. Когда я был в цепях, будучи в плену, то звенел ржавыми железками без конца. И я отбросил цепь подальше, почувствовав нервное напряжение. Но очень скоро я почувствовал спокойствие, потому что эр Рокэ был рядом. Волновала только его слепота. Последствия прыжка в дыру или что-то иное? Тут Рокэ пошатнулся, поднимаясь, и я его поддержал.

- Спасибо. Полгода в кандалах – очень неприятно, – посетовал он.

- Но вы уже давно не заложник, – нахмурился я. – Лжекороль мертв, город взят! Наверное, пришел Лионель... Вы же не хотите возвращаться в Ноху?

- Нет, разумеется. А на воле слепому делать нечего. Лучшее и единственное, что я могу, это умереть. И я умру, но без цепей и от собственной руки. Еще утром я и мечтать не мог о таком счастье.

- Я вам сейчас умру! Зря я что ли расставался с жизнью?! Чтобы вытащить вас отсюда. Вы сядете на трон, и...

- Не смеши меня, Дик, – сказал он с непонятной злобой. – Все, теперь убирайся.

- Нет. Я не уйду. Либо мы уйдем вместе, либо останемся.

- Дикон, когда все уляжется, выбирайся из города и скачи в Гальтары. Анакс тебя примет.

- Вы – мой анакс! Хотя я вас и предал, но это произошло по его, Альдо вине...

- Балбес, – с отеческой теплотой промолвил Алва. – Неужели ты не понимаешь, что я не хочу жить?

- Зато я хочу, чтобы вы жили! Ради Талиго... Талига... да кошки с ним, с названием, ради страны!

- Тогда тебе придется стать вором. Если собираешься прятать слепца, по следам которого кинутся все нохские крысы, тебе понадобится много золота. Открой бюро. Там лежат королевские кошельки, а на туалете стоят шкатулки с драгоценностями.

- Хорошо.

Я нашел кошели, туго набитые монетами, а потом выбрал самые неприметные драгоценности. Алой ройи среди них не было. Потом получил задание найти в тайнике, в спальне, плащ с капюшоном и фонарь. Рокэ тем временем разбрызгал по комнате благовения, с надеждой на то, что это отпугнет собак. Когда сборы были закончены, Алва подошел к статуе мужчины с кабаньей головой, что стояла в углу, плеснул розовым маслом на ее подножие и что-то нажал. Раздался щелчок и человековепрь сдвинулся – открылся черный колодец прямоугольной формы.

- Все, Дикон, – голос Рокэ звучал тихо, – дальше будешь водить меня за руку.

- Хорошо... – от переполнивших меня страха и смятения не получилось сказать больше ничего. Ни подбодрить, ни утешить. Я прыгнул сюда, чтобы вывести наружу Алву, а попал в какие-то глюки. Или нет? Время покажет... Но ведь Рокэ сейчас должен быть далеко от Олларии, так зачем вернулся в столицу?

Лестница оказалась узкой и крутой, а фонарь светил плохо. Я шел впереди и держал Рокэ за руку, стараясь идти как можно более осторожно. Этот ход был очень старым. Очередная “дорога королев”, вроде той, по которой убежала Бланш с маленьким Эркюлем Приддом, не иначе, но Катарину она не спасла. Свет фонаря плясал на бесконечных ступеньках, а я больше всего боялся упасть. Мы спустились в какие-то подземелья. Над головой – толщи земли и камня, но раз это просуществовало так долго, то вряд ли обвалится, так что я не боялся.

Наконец, лестница кончилась, но спускаться мы продолжали. Стало еще более сыро, с глухим стуком разбивались падающие с низкого потолка тяжелые капли воды. Если это смерть, то довольно интересная. Что будет дальше и есть ли где-нибудь тут настоящий Рокэ? А то, кажется, я в них запутался.

- Эр Рокэ, куда мы идем?

- Надеюсь, что домой. Или что-то вроде того. Пока смотри под ноги.

Это да, из-за бесконечных выбоин, выступов и щербин я рисковал подвернуть ногу, к тому же постоянно спотыкался здесь. Фонарь – плохой помощник. Несколько раз я мог бы упасть, если бы Алва не держался за мою руку. Рокэ же начал сначала насвистывать, а потом тихо напевать. От этой песни становилось гораздо легче на душе и растворялся страх.

- Мы уже под рекой, эр Рокэ?

- Мы уже.

Потом мы вместе искали черепки разбитой амфоры. Точнее, искал я, освещая землю и пытаясь нашарить черепки, а Рокэ указывал, где приблизительно это может быть. И вот, наконец они показались. Рокэ сделал широкий шаг вперед, присел, ощупал пол и стал что-то делать, но я не видел, что именно. Он напевал при этом песню, слова которой были мне уже знакомы.

Судьба моя – звездный иней,

Звезда над дорогой дальней,

Звезда над долиной синей,

Звезда на холодной стали…

- Идите ко мне, только медленно. Держитесь стены и представьте, что вы наполовину в ней. Ноги ставьте друг за другом. Пятку к носку, носок к пятке, и тихо.

- Сопеть можно?

- Нельзя. Все потом.

Я осторожно пошел вперед, надеясь на удачу. В голове звенело. Песня не прекращалась, но пел ее уже не Рокэ, она звучала в памяти. Очень хотелось поверить, что мы все-таки выберемся отсюда. Главное – не отступаться, не оглядываться.

- Вы при шпаге?

- Нет, эр Рокэ. Отобрали.

- Я вам не эр, молодой человек, попробуйте это запомнить. Сколько от нас до осколка с ручкой?

- Шага полтора. Точнее больше моего шага, но меньше двух.

- Тогда марш за угол.

- Может лучше я?