Читаем Сестра полностью

Сын. И они часто получают в этих отношениях гораздо больше… (Затрудняется.) Чем мы получаем.

Мать. Что ты хочешь этим сказать? Ведь вы вместе, две души, которые сливаются в одну. Двое любящих друг друга, каждый дополняет другого. Они равны и составляют единое целое.

Сын. Видишь? Тебе не понять… В этом едином целом один всегда получает больше другого.

Мать. Абсурд! Даже если бы это было правдой — сегодня один получает больше удовольствия, завтра — другой. Разве не так?

Сын (смущенно). Мама, откуда такие выражения?

Мать (с иронией). Из словаря. Я получаю удовольствие от мороженого, от прогулки, от…

Сын (перебивает). Хватит, достаточно!

Мать (улыбаясь). Я хотела сказать только — от плавания. Ты же знаешь, я всегда любила купаться.

Сын. Давай вернемся к отцу. Какие еще у него были недостатки?

Мать (припоминает, с грустью). Он не любил никаких конкурсов, отборов, когда его сравнивали с другими.

Сын. Этого никто не любит. Даже я.

Мать. Его власть не могла оспариваться. Он был босс номер один.

Сын. Это старая традиция, не его вина. Они навязали ему такие правила игры.

Мать (с грустью). Да. Они навязали нам эти жестокие правила. Например, что мы должны подчиняться мужчинам.

Сын. Это устаревшая методика. Больше этому не учат.

Мать. «Методика»? Кем эта методика изобретена?

Сын (осторожно). Наверное, она появилась благодаря вашему женскому поведению.

Мать. Благодаря нашей покорности, ты хочешь сказать!

Сын. Не говори так… «Покорность». Ты нежная, мягкая, «настоящая женщина».

Мать. Что значит «настоящая женщина»?

Сын (осторожно, не хочет ее чем–либо задеть). Для нас это означает… Массу добродетелей…

Мать (с грустью). Много добродетелей… И ты хочешь именно этого?

Сын

(робко). Возможно… Почему бы и нет? Каждый был бы рад найти такую женщину.

Мать (с некоторой иронией). И среди этих добродетелей… мягкость, покорность, пассивность.

Сын. Ты само совершенство! Такая, какая есть. Я люблю тебя за то, что ты такая.

Мать. У вас, мужчин, в руках ключи от мира. Отцы, братья, учителя, священники, доктора. И вашей силой вы пленяете многих женщин. Я была очарована его силой. Сила любви, его забота, ласка исцеляла мою женскую тоску. (Сын смотрит на нее, не отрываясь.) Наверное, это была моя ошибка. Вера в то, что он был на самом деле так силен.

Сын. Мужчины были сильны. Наверное, и отец тоже. В тебе есть что–то совсем другое, более важное. Инстинкт, позволяющий тебе быть мягкой и доброй.

Мать. Они научили нас тому, что завоевать любовь мужчины, его расположение, можно только будучи покорной… (Поправляется.) Мягкой и пассивной.

Сын. Это действительно помогает во взаимоотношениях.

Мать. Они научили нас тому, что мужчина — это глава семьи, защитник, образ и подобие Божие, «Господь Бог» в нашей жизни.

Сын. Не все… Мы разные. И мы так больше не считаем… Мне кажется, что я не такой, как отец.

Мать (пристально смотрит на него). Ты не такой.

Сын. Что ты видишь во мне такого, что напоминает тебе о нем? Что у меня с ним общего?

Мать. Ничего.

Сын. Вот видишь? Ты это понимаешь, твоя интеллигентность позволяет тебе проникать в суть вещей. Муж, отец — это не «хозяин». Он компаньон, друг. Ты интеллигентна. И ты должна была это видеть и понимать.

Мать. Я понимаю это сегодня. Наверное, слишком поздно.

Сын. Никогда не поздно. Ты относительно молода…

Мать. «Относительно»?

Сын. Шестьдесят — это еще не…

Мать. Пятьдесят девять.

Сын. Может, он еще жив… (Мать не реагирует на это.) Либо…

Мать. Что — либо?

Сын. Многие женщины снова выходят замуж в твоем возрасте.

Мать (пристально смотрит не сына). И ты бы не ревновал?

Сын. Нет. С чего бы?

Мать. Ты так ревнуешь свою сестру.

Сын. Это другая история.

Мать

. Какая другая?

Сын. Ты знаешь… (Короткая пауза, он смотрит на нее, говорит с осторожностью.) Ты ведь не сестра…Ты не ищешь… приключений.

Мать (поправляет его). Любви.

Сын (игнорирует ее замечание). Она ищет… чего–то еще.

Мать. Чего еще?

Сын. Ты знаешь.

Мать. Нет. Скажи.

Сын. Да ты знаешь, знаешь! Этого самого.

Мать. «Это» тоже любовь.

Сын (пытаясь сменить тему). Отец тебя любил?

Мать (размышляет). Думаю, да… У меня было такое впечатление. Мне нужно было только его одобрение.

Сын. Какое одобрение?

Мать. Чтобы он мне посочувствовал, похвалил меня… Чтобы видеть, что он ощущает мое присутствие, что он видит во мне свою женщину. И чем больше он отдалялся, отсутствовал в мыслях, тем сильней я боролась за его внимание.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Испанский театр. Пьесы
Испанский театр. Пьесы

Поэтическая испанская драматургия «Золотого века», наряду с прозой Сервантеса и живописью Веласкеса, ознаменовала собой одну из вершин испанской национальной культуры позднего Возрождения, ценнейший вклад испанского народа в общую сокровищницу мировой культуры. Включенные в этот сборник четыре классические пьесы испанских драматургов XVII века: Лопе де Вега, Аларкона, Кальдерона и Морето – лишь незначительная часть великолепного наследства, оставленного человечеству испанским гением. История не знает другой эпохи и другого народа с таким бурным цветением драматического искусства. Необычайное богатство сюжетов, широчайшие перспективы, которые открывает испанский театр перед зрителем и читателем, мастерство интриги, бурное кипение переливающейся через край жизни – все это возбуждало восторженное удивление современников и вызывает неизменный интерес сегодня.

Агустин Морето , Лопе де Вега , Лопе Феликс Карпио де Вега , Педро Кальдерон , Педро Кальдерон де ла Барка , Хуан Руис де Аларкон , Хуан Руис де Аларкон-и-Мендоса

Драматургия / Поэзия / Зарубежная классическая проза / Стихи и поэзия
Своими глазами
Своими глазами

Перед нами уникальная книга, написанная известным исповедником веры и автором многих работ, посвященных наиболее острым и больным вопросам современной церковной действительности, протоиереем Павлом Адельгеймом.Эта книга была написана 35 лет назад, но в те годы не могла быть издана ввиду цензуры. Автор рассказывает об истории подавления духовной свободы советского народа в церковной, общественной и частной жизни. О том времени, когда церковь становится «церковью молчания», не протестуя против вмешательства в свои дела, допуская нарушения и искажения церковной жизни в угоду советской власти, которая пытается сделать духовенство сообщником в атеистической борьбе.История, к сожалению, может повториться. И если сегодня возрождение церкви будет сводиться только к строительству храмов и монастырей, все вернется «на круги своя».

Всеволод Владимирович Овчинников , Екатерина Константинова , Михаил Иосифович Веллер , Павел Адельгейм , Павел Анатольевич Адельгейм

Приключения / Публицистика / Драматургия / Путешествия и география / Православие / Современная проза / Эзотерика / Документальное / Биографии и Мемуары