Сестра моя - смерть

Кому нужна балерина, которая не может танцевать? Кто возьмет ее на работу, если кроме танцев она ничего не умеет? Вести кружок хореографии при жилконторе? На это не проживешь. У Лены началась депрессия, они сильно ссорились с отцом, а потом он слег в, больницу и через месяц умер.

Дней через десять после похорон, разбирая бумаги отца, Лена нашла какую-то справку, не то бумаги о разводе, не то что-то по поводу ее, Лены. Там был адрес и имя — Синицына Алла Борисовна, — и Лена поняла, что это ее мать.

Она подумала и послала письмо наугад по старому адресу, не представляя себе, жива ли мать вообще и помнит ли отца и ее, Лену. Через неделю она забыла о письме, потому что накатило одиночество. Было ужасно просыпаться одной в пустой квартире, вставать, зачем-то тащиться на кухню, не потому что хочется завтракать, а чтобы занять себя чем-то. Лена очень похудела, хотя и раньше была худенькая, и три года без танцев веса ей не прибавили. , После отца осталось немного денег, хватило на похороны, поминки и еще на два месяца скромной жизни. Вопрос о том, что делать дальше, уже не маячил где-то вдалеке, а стоял на пороге. Лена вяло подумывала о самоубийстве — это решило бы все проблемы. И в это время в ее жизнь незаметно вошла Раиса. Жила она на их лестничной площадке в двухкомнатной квартире с полупарализованной матерью и двумя мальчишками-близнецами десяти лет. Занималась мелкой торговлей на рынке или ездила в Польшу и на Украину за вещами и продуктами. Содержала семью одна — про отца мальчишек не было ни слуху ни духу. Она зачастила к Лене вечером на огонек, приносила то банку кофе, то бутылочку сладкого вина.

Понемногу одна комната в Лениной квартире оказалась полностью забита свертками и коробками, и Лена начала потихоньку помогать Раисе. Бизнес у Раисы был семейным: Паша, ее брат, водил неказистые «Жигули», на которых они возили товар. Лена помнила его смутно, потому что в последние три года он куда-то исчез, а теперь вдруг снова объявился.

Паша ходил, в тельняшке с отрезанными рукавами, чтобы все видели его мощные бицепсы с наколками. К Лене он относился покровительственно, часто похлопывал по плечу, один раз ущипнул. Лена от него не шарахалась — все же не девочка, двадцать девять лет, замужем была, — но Паша был ей неприятен. Неприязнь усилилась после того, как соседка с первого этажа, вездесущая тетя Валя, рассказала ей, что Пашка отсутствовал три года, потому что сидел за хулиганство и кличка у него там, в лагере, была Паша Яйцеглист.

Выбора не было, нужно зарабатывать на жизнь, и Лена понемногу втягивалась. Съездили на машине в Польшу, привезли кое-что из шмоток. После приезда устроили у Лены сабантуй, чтобы отметить, как выразилась Раиса, ее боевое крещение. Были они трое, Райкин хакаль. — смирный, малопьющий Дима, и подруга с мужем. Так получилось, что Лена много пила и мало ела, пробовала курить, потому что вся компания усиленно дымила, и она чувствовала себя белой вороной. Больше она ничего не помнит, а утром, проснувшись, она увидела рядом с собой голого волосатого Пашу, который к тому же еще ужасно храпел. В квартире был жуткий свинарник — на неубранном столе кисли недоеденные салаты и винегреты, тошнотворно пахло сигаретами и сивухой. Взглянув на все это и на голое Пашино пузо, Лена едва успела добежать до ванной. Ванна тоже была загажена — кому-то из гостей стало плохо еще вчера. Проведя в ванной сорок минут под душем, Лена вошла в комнату, вылила на Пашу кастрюлю воды и, когда он приподнялся на кровати, сунула в руки одежду.

— Убирайся из моей квартиры сию же минуту!

Паша быстро пришел в себя и в бешенство.

Натянув все же штаны, он обложил Лену нецензурными словами и надавал оплеух, намереваясь раз и навсегда показать этой шалаве, кто тут мужчина и хозяин. Рука у него была тяжелая, но он не представлял, как Лена вынослива и насколько сильное физическое отвращение она к нему испытывает. Почувствовав на щеке кровь, Лена не испугалась, а пришла в неистовство. Она метнула в Пашу хрустальную салатницу с остатками салата. Паша увернулся, салатница попала в зеркало и разбила его на сто кусочков. Пока прибалдевший Паша стоял, закрывая лицо руками, ожидая продолжения, Лена успела выскочить в прихожую и открыть дверь на лестницу. Из своей квартиры выползла заспанная Раиса с размазанным макияжем и все порывалась схватить Лену за руку.

На стук и грохот явилась вездесущая тетя Валя и находчиво предложила вызвать милицию. При этом слове озверевший Паша мгновенно присмирел и дал Раисе себя увести. Попадать в милицию ему было никак нельзя — запросто упекли бы снова на зону.

Когда все ушли, Лена без сил повалилась на стул, кровать, после того, как в ней спал Паша, вызывала у нее отвращение. До вечера она потихоньку приводила квартиру в порядок. Позвонила Раиса — Лена ее не впустила.

Она просидела до утра в папиной комнате, тупо глядя в одну точку.