Сестры Гончаровы. Которая из трех

«…В среду мы отдыхали и приводили в порядок дом, чтобы на другой день, день моего ангела, принять множество гостей из города… среди гостей были Пушкин с женой и Гончаровыми (все три – ослепительные изяществом, красотой и невообразимыми талиями), мои братья, Дантес, А. Голицын, Аркадий и Шарль Россет… Сергей Мещерский, Поль и Надина Вяземские… и Жуковский… Послеобеденное время, проведенное в таком приятном обществе, показалось очень коротким; в девять часов пришли соседи… так что получился настоящий бал, и очень веселый, если судить по лицам гостей, всех, за исключением Александра Пушкина, который все время грустен, задумчив и чем-то озабочен. Он своей тоской и на меня тоску наводит. Его блуждающий, дикий, рассеянный взгляд с вызывающим тревогу вниманием, останавливается лишь на его жене и Дантесе, который продолжает все те же штуки, что и прежде, – не отходя ни на шаг от Екатерины Гончаровой, он издали бросает нежные взгляды на Натали, с которой, в конце концов, все же танцевал мазурку. Жалко было смотреть на фигуру Пушкина, который стоял напротив них, в дверях, молчаливый, бледный и угрожающий. Боже мой, как все это глупо!»

Насколько правдиво описываются эти события Карамзиной, сказать трудно. Во всяком случае, всей трагичности переживаний Пушкина она не поняла. Софья Николаевна не видит ничего особенного в ухаживании Дантеса за Гончаровой, считая это обычным флиртом. В одном из писем она прямо пишет, что флирт придает остроту светской жизни. Поговорив о Пушкиных, она легко переходит к следующей теме, тем самым не придавая значения подмеченному ею душевному состоянию поэта.

У нас нет оснований особенно доверять Карамзиной, женщине злоязычной и пристрастной, но доля правды, по-видимому, в ее словах есть: поведение Екатерины Гончаровой обращало на себя внимание. Влюбленная в Дантеса, она, очевидно, уже пренебрегала светскими приличиями и давала повод ко всевозможным сплетням. Следует обратить внимание на следующие слова С. Н. Карамзиной в этом письме: «…который продолжает все те же штуки, что и прежде. Значит, ухаживание Дантеса за Екатериной Гончаровой началось значительно раньше. В те времена такое настойчивое ухаживание молодого человека могло означать или что у него имеются серьезные намерения, или что он имеет какое-то право на это…

1836 год был очень трудным годом для Пушкина. Тяжелое моральное состояние, запутанность материальных дел – все это угнетало поэта. К тому же наглое поведение Дантеса, который, демонстративно ухаживая за Екатериной Гончаровой, «не сводил глаз» с Натальи Николаевны, тревожило Пушкина. Не потому, что он не доверял своей жене, нет, он был в ней совершенно уверен, но его в высшей степени раздражало двусмысленное поведение Дантеса. Возможно, что до него доходили какие-то сплетни, распространяемые его врагами. Он не мог допустить, чтобы имя его жены было каким-либо образом связано с именем проходимца-кавалергарда.

События нарастали день за днем. 4 ноября Пушкин получил по городской почте анонимный пасквиль, оскорбительный для его чести и чести его жены. Уверенный, что это дело рук Геккернов, в тот же день он послал вызов на дуэль Дантесу. Вечером старик Геккерн был у Пушкина (Дантес находился на дежурстве) и просил у него отсрочки на 24 часа, т. е. до возвращения Дантеса с дежурства. На другой день, 5 ноября, и затем 6 ноября Геккерн опять приезжал к Пушкину и получил от него согласие на двухнедельную отсрочку дуэли, т. е. до 17–18 ноября.

В свете всех этих событий письмо Екатерины Гончаровой от 9 ноября представляет исключительный интерес, и мы считаем необходимым остановиться на нем подробнее, а также привести высказывания некоторых пушкинистов о событиях, предшествовавших женитьбе Дантеса.

Дмитрий и Екатерина, как мы говорили выше, были очень дружны с детства. Судя по ее письмам к брату, она была с ним гораздо откровеннее, чем с сестрами. Не желая тревожить Дмитрия Николаевича своими печальными мыслями, стараясь владеть собою, Екатерина Николаевна начинает письмо с денежных и семейных дел, хотя и говорит, что ей «тоскливо до смерти». Но мысль о счастье недавно женившегося брата выводит ее из душевного равновесия, она не выдерживает, и из души вырывается крик отчаяния… Всего несколько строк, но они говорят о ее каких-то тяжелых переживаниях…

Что привело ее к мысли о смерти? В пушкиноведении давно известна версия о том, что Екатерина Гончарова была в связи с Дантесом до его сватовства и даже якобы забеременела от него. П. Е. Щеголев в книге «Дуэль и смерть Пушкина» опубликовал письмо матери, Н. И. Гончаровой, к дочери Екатерине от 15 мая 1837 года, т. е. после ее выхода замуж за Дантеса.

Наталья Ивановна пишет дочери:

«… Ты говоришь в последнем письме о твоей поездке в Париж; кому поручишь ты надзор за малюткой на время твоего отсутствия? Останется ли она в верных руках? Твоя разлука с ней должна быть тебе тягостна»²³²⁴.