Сеть Алисы

Однако сердце мое засбоило не от вида этой бесспорной красавицы. Под «дворником» лежал большой белый конверт, на котором знакомым почерком были написаны наши имена. Во рту у меня пересохло. Я вскрыла конверт. В нем лежало что-то тяжелое, но первым делом я развернула единственный листок. Письмо начиналось без обращения, приветствия и, уж конечно, без извинений.

Ты подключила Виолетту, но я должна была во всем удостовериться сама. Лили и ее сеть выдала заключенная по фамилии Телье. В обмен на смягчение приговора она дала показания и передала немцам пять писем. Это произошло в то время, пока Рене Борделон меня допрашивал. Морока с этими протоколами суда и закулисного совещания, но все подтвердилось. Известно также, что после перемирия Телье покончила с собой.

Рене солгал. Я никого не выдала.

Ты была права.

Я поняла, что реву в три ручья. Но вовсе не от беспомощности. Гадкий внутренний голос беспрестанно твердил, что я подвела брата, Розу, родителей и себя. Но Эву я не подвела. Может, и других тоже. Изо всех сил я пыталась спасти Розу и Джеймса, мне это не удалось, но в их смерти нет моей вины. А с родителями все можно наладить.

И с Шарлоттой Сент-Клэр я разберусь. Она напортачила, пытаясь найти «икс» через бессмысленные и несовместимые величины «игрек» и «зет». Но потом пришла к простому уравнению: она плюс Финн плюс Розанчик. И она прекрасно знала, как это получилось.

Виолетта мне написала. Я еду в Рубе, мы вместе сходим на могилу Лили. Потом отправлюсь в путешествие. Успею вернуться к крестинам. А пока мой должок: тебе – жемчуг, Финну – машину.

Финн перевернул конверт. На ладонь его выпали ключи от «бентли», сцепившиеся с жемчужной ниткой. Мой жемчуг. Вернувшись в Лондон, я сразу пошла в ломбард, но срок заклада истек, и жемчуг продали. Однако вот он. Сквозь слезы, застившие глаза, я прочла последнюю строчку.

Считайте это свадебным подарком. Эва.

Весь «Дорчестер» замер. Швейцары, коридорные, мужчины в элегантных шляпах и их жены в белых перчатках – все смотрели на «бентли», остановившийся перед входом. Мотор сонно мурлыкал, точно котенок, сиденье в перламутрово-серой обивке баюкало, словно объятие. Финн буквально заставил себя отдать ключи служителю.

– Отгоните машину. – Он открыл пассажирскую дверцу и помог мне выйти на тротуар. – Мы с супругой здесь отобедаем.

Под маркизой террасы я увидела мать в оборчатом платье и отца, оглядывающего улицу. Потом взгляд матери оценивающе обежал красивый костюм Финна, глаза отца остановились на изумительной машине, но рты приоткрылись у обоих, когда они узрели меня в вызывающей шляпе и французских жемчугах.

– Здравствуй, мама. – Я улыбалась, держа Финна под руку. – Здравствуй, папа. Позвольте представить вам мистера Финна Килгора. – Я перехватила взгляд матери на мое фальшивое обручальное кольцо. – Мы еще не объявили о свадьбе, но скоро объявим. У нас большие планы на будущее, и я хочу, чтобы вы в них участвовали.

Мать засуетилась, отец тоже, но все-таки сдержаннее. Финн протянул руку, я представила родителей. Потом мы вчетвером направились в великолепие гостиничного холла. Я обернулась и в последний раз увидела Розу. В белом летнем платье она стояла под маркизой, ветерок играл ее светлыми волосами. Я хорошо помнила этот ее озорной взгляд. Она помахала мне рукой.

Я помахала в ответ, сглатывая ком в горле. Улыбнулась. И вошла в холл.

Эпилог

Лето 1949

Поля в окрестностях Грасса были морями роз, жасминов и гиацинтов. Пьянящий аромат предлагал отдохнуть в кафе, полосатые маркизы которого уговаривали не гнать сломя голову в Канны или Ниццу, но раскинуться на стуле и, заказав бутылочку розового вина, лишний час полюбоваться окружающими холмами. Худая женщина с проседью в волосах сидела там уже довольно давно, о чем свидетельствовал ряд пустых бутылок. Запястье этой очень загорелой дамы, облаченной в брюки хаки и сапоги, украшали браслеты из клыков дикого кабана. Она занимала угловой столик, позволявший видеть все возможные линии огня. Однако сейчас ее внимание было сосредоточено на машинах, проносившихся по шоссе.

– Ждать придется долго, – уведомили официантки, когда появившаяся в кафе дама справилась о хозяевах. – По воскресеньям мадам и мсье уезжают на пикник. Вернутся нескоро.

– Я подожду, – сказала Эва.