Сетевое окружение

А теперь она стоит одна под таким же кондиционером. Если бы тут был папа с телефоном, она попросила бы его узнать у сектантов, как вырубить этот дурацкий Ха-Ни-Вел насовсем. Но папы нет. А кондиционер вдруг начинает дуть горячим, Сирень вспыхивает ещё ярче и дотягивается кольцом до Клары. Болит голова. Надо петь, говорит внутри Клары другая Клара.

– Ночь прошла, будто прошла боль.

Спит Земля – пусть отдохнёт, пусть.

У Земли, как и у нас с тобой,

там впереди долгий как жизнь путь.

Пока она поёт, Сирень прячется. Но только лишь Клара останавливается, чтобы перевести дыхание, как переливчатые кольца Сирени снова обматывают её голову и давят на виски. Клара прижимает ладони к вискам и поёт ещё громче:

– Я возьму этот большой мир!

Каждый день, каждый его час!

Если что-то я забуду,

Вряд ли звёзды…

Хлоп. Кондиционер вырубился, а с ним исчезла и Сирень. Клара выглянула за дверь. В коридоре погас свет, лишь в дальнем конце горит маленькая лампочка на лестнице.

– Первый флаг, – шепчет Клара.

И тут же отступает обратно в палату: по тёмному коридору бежит к лестнице, громко охая, дежурная медсестра Нина. Клара знает, что Нина боится темноты и всегда держит включённым свет в коридоре, да ещё и настольную лампу зажигает.

Когда оханье на лестнице стихает, Клара выходит в коридор и идёт в противоположную сторону, в темноту. Вскоре в темноте появляется свет, но другой. Такой, какого она не любит.

В конце коридора на стене висит маленький шкафчик. Вокруг него светится облако блестящей пыли, словно иголки висят в воздухе. Это Корица.

Клара протягивает руку к шкафчику. Корица тут же бросает щупальце колючей пыли в её сторону, и Клара отскакивает. Но второй флаг на схеме – именно здесь. Клара набирает побольше воздуха, приседает на корточки, и вжав голову в плечи, подкрадывается к шкафчику снизу. А потом резко открывает дверцу.

# # #

Охранник Захар Григорьевич стоял у ворот клиники и в очередной раз перечитывал сообщение на экране своей покоцанной «Моторолы»:

«Будь же защитой для малых сих от геенны огненной в час отчаянья»

Странные сообщения начали приходить к Захару Григорьевичу пару недель назад. Когда прилетело первое, с призывом «возлюбить ближнего», Захар Григорьевич подумал на сестру Дарью. Это ведь она обычно присылает ему всякую дрянь – то рецепты народной медицины от геморроя, то бесполезные советы навроде того, что порванную рубашку можно склеить с помощью яйца и утюга. Недавно они даже поругались и перестали разговаривать из-за её электронных намёков: сестра прислала Захару Григорьевичу ссылку на форум одиноких баб, желающих познакомиться.

Дарья пыталась женить его с тех самых пор, как его невеста ушла к другому, пока молодой ещё Захар был в армии. Сам Захар отреагировал на известие о свадьбе неверной подруги без особого шума, просто вернулся в армию на контракт. Ему довелось побывать и в Сирии, и в Эфиопии, и даже на одном из тех островов Южно-Китайского моря, о которых не пишут в газетах. Личная жизнь при таком образе жизни как-то не заладилась, и ко времени выхода на пенсию у Захара Григорьевича не было никаких близких, кроме сестры. Зато сестра опекала его чересчур рьяно. Логично предположить, что именно она подписала его на этот странный канал, рассылающий цитаты из каких-то священных писаний.

Но когда на следующий день пришло сообщение, предлагавшее Захару Григорьевичу «не судить», он решил, что зря грешит на сестрицу. Сразу же и позвонил ей, забыв о своём обещании больше с ней не разговаривать.

Дарья очень обрадовалась звонку. Нет, конечно она никуда его не подписывала, как он мог такое подумать! Она даже посоветовала ему удались эти сообщения и ни в коем случае не отвечать на них. Потому что одна знакомая вот так ответила, а ей потом – огромный счёт за международный звонок во Вьетнам! Захар Григорьевич впервые за долгое время искренне поблагодарил сестру. Он ведь сам-то не догадался, что возможна такая мобильная подстава. В общем, помирились.

Но сообщения продолжали приходить, по одной цитате в день, и Захар Григорьевич даже стал как будто поджидать их – что там будет нового в священном писании назавтра?

На пятый день пришла красивая цитата про льва и про смелость, которая в сердце, а не в голове. И надо ж такому случиться, именно в это время директор клиники подъехал на своём BMW и посигналил, чтоб открывали скорей ворота. И пока механизмы с гудением раздвигали стальные двери, директор дежурно спросил у Захара Григорьевича, как дела. А тот, аки лев осмелевший, возьми да и скажи – дела отлично, товарищ директор, однако же скоро зима, а будет ли в этом году премия, интересно? В прошлом-то году премию зажали.