Сетевое окружение

Вот это уже недетские картинки. На «Краснопресненской» ему везло дважды, и он с удовольствием вспоминал их, разглядывая эротичные узоры багровой яшмы на колоннах этой станции. Но сегодня даже помедитировать на яшме не удалось. Только лишь он устроился на скамейке в центре зала, готовый к охоте, как прямо перед ним стала собираться компания туристов с рюкзаками и пенками. Их скопилось уже около десятка, а по их крикам и дурацким шутками было ясно, что эти козлы будут скакать здесь ещё долго, ожидая всех своих опоздавших. Рядом с таким стадом не очень-то…

Ладно, попробуем другие клёвые места. Ему нравились старые кольцевые станции, где есть большой светлый холл со скамейками, а перроны отгорожены широкими колоннами, так что получается меньше шума, чем на открытых платформах. Вот и любимая «Белорусская»: своды с лепными символами плодородия, плиточные узоры-вышиванки на полу. А в центре, у перехода – сразу три такие интересные… и все в масках! Да что за день сегодня?!

И даже на «Новослободской», в этом прекрасном средневековом дворце с хрустальными витражами, вся романтика в тот вечер была испорчена намордниками. Он понял, что это какая-то всеобщая заморочка. На работе так упахался к концу недели, даже новости не почитал. Хотя можно догадаться. Небось мэр объявил «вторую волну», полицейские патрули активизировались, по соцсетям полетели вопли оштрафованных хипстеров… вот они и боятся теперь маски снимать.

Но что же делать? Он прошёлся по шахматному полу станции, принуждённо разглядывая огромную тарелку-люстру. Заметил камеру наблюдения. Как раз на днях коллеги в офисе сокрушались, что от этого маскарада разоряются компании, продающие системы распознавания лиц. А он сидел рядом и думал – вот ведь идиоты, переживают за чужие миллионы и не врубаются, какие проблемы будут у них самих. И так-то не умеют нормально заговорить даже со знакомой продавщицей. А уж если тёлка в маске – вообще никаких реакций не считаешь с лица. Вон как у той, что стоит у торцевой стены под мозаичными колосьями. Одни только глаза видны над респиратором, большие и тревожные.

Подошёл поезд. Двери открылись, и он увидел, как из потока пассажиров выныривает паренёк в клетчатом пиджаке, бежит против течения – как раз к той девушке под колосьями. Ага, вот и этот дурацкий эффект. Может, она сейчас улыбнулась, увидав своего долгожданного? Или, наоборот, поджала губки, злится на него за опоздание? Но лицо-маска никак не меняется, ничего не отражает, лишь те же тревожные глаза. Не, как-то криповато знакомиться в таких условиях.

Ладно, в другой раз. Через несколько дней опять все расслабятся, тогда и поиграем. Он прокатился по кольцу до «Комсомольской», пересел на красную ветку и поехал домой, на северо-восток, размышляя о том, как решают эту проблему радикальные мусульмане, у которых женщины вечно закутаны с ног до головы. По фигуре выбирают, что ли? По глазам и голосу? Попутно заметил, как при удалении от центра меняется состав пассажиров. Хорошо одетых меньше, азиатов больше. Но, с другой стороны, на этих станциях за кольцом народ не особо заморачивается с маскарадом, как в центре. Вон, заходят весёлые ребята безо всяких масок, зато с пивом. Может, попробовать здесь? Голос из динамика объявил, что двери закрываются, но он успел выскочить в последний момент.

И тут же пожалел. Станция «Сокольники» была серой и какой-то слишком прямоугольной. Узкий перрон с тонкими колоннами открыт всему железнодорожному грохоту, и к тому же перегорожен в центре эдакой ступенчатой пирамидой, где весь народ с двух сторон поднимается на маленький пятачок, а уже оттуда через тоннель на улицу. На таких проходных станциях нормальные люди не назначают свиданий, в крайнем случае встречаются наверху, около касс, или снаружи у выхода. Он пробовал и такие варианты, но признал их неудобными. Если каждый раз выходить за турникет, билетов не напасёшься.

Народ, толкавшийся на лесенке, постепенно схлынул, и он увидел наверху, на том самом пятачке, стройную фигуру в зелёном плаще. Она повернулась, волна каштановых волос выплеснулась за плечо… ну конечно, и тут маска. Но не дешёвая мятая салфетка. А очень стильная такая, дизайнерская – плавные округлые контуры, вертикальный шов посередине. И цвет приятный, салатовый, явно к плащу подобрано. Ему захотелось увидеть, какие у неё глаза.

Нет, ещё рано. Лучше пройти мимо лестницы – и в дальний конец платформы, словно расчётливый пассажир, которому обязательно нужен первый вагон. В своих прошлых опытах он вывел критическое время ожидания: двадцать минут. До этого не имеет смысла подкатывать, они тогда ещё ждут в хорошем настроении. А вот когда ожидание затягивается – начинают скучать… и готовы общаться.