Сетевые игры (СИ)

Британская кузница, старого Джона. Стены обшарпаны. Белые кирпичи, хаотично выщерблены. Не раз об стенку местные вояки, вновь выкованное оружие испытывали. В одном месте угол вообще срезан, как бритвой. Видать ладный меч у кого-то получился.

Молодой дубок, заботливо укрывает уютную лавочку. На ней хорошо сидеть в жару в прохладном теньке. Клумба пестреет цветами, на разный вкус. От простых жарков, до аристократичных, черных роз.

У раскрытых дверей, стоит кузнечный горн, с плавильней. Меха с натужным хрипом подают воздух. Угли раскалились до бела как вольфрамовая нить в лампочке. У наковальни трудится золотоволосая девушка. Рядом ни души, поэтому она позволила себе раздеться до пояса. Голди, а это она, усердно колотит молотком по остывающему, красному клинку. Бронзовая, нежная кожа блестит на солнце. Капельки пота, стекают по ней, оставляя извилистые тропинки. Упругие груди веселыми мячиками подпрыгивают в такт ударам. Твердые как камешки соски, выписывают, замысловатые геометрические узоры. По всему городку разносится нежный, переливистый звон. Только теневой металл — валорит дает такой чистый, незабываемый звук. Последний взмах молота. Малиновое жало с шипением и бульканьем погружаться в чан. В нем кровь черного дракона. Только с помощью такой закалки, можно придать оружию необыкновенные, волшебные свойства. Голди откидывает со лба рыжую прядь. Вытаскивает из зеленого походного рюкзака, рулончик бинтов. Устало вытирает с лица пот и сажу. Она довольно жмурится. Привстает на цыпочки и потягивается своим гибким как у кошки телом. Сексуальность брызжет из каждой поры, солнечными зайчиками. Женщина и раскаленный металл — это очень эротично.

Резкий хлопок прерывает эту картину. Прямо над желтыми камнями мостовой, раскрывается синее, клубящееся зеркало. Из него, с жестяным свистом, выныривает всадник. Под ним прозрачный, будто вылитый из стекла скакун. Следом, появляется монах, в фиолетовой сутане. Гулко разносится стук, невидимых копыт по мостовой. Воин на коне оглядывается по сторонам, а сутулый, худой мужчина застывает, как статуя, смиренно склонив голову на грудь.

— Это она? — Асус одним рывком, снимает серебристый шлем. Смоляные, кудрявые волосы, рассыпаются по железу. Солнце блестит в искусно инкрустированных драгоценными камнями, усыпающих доспехи. В Ультре у Алекса, другое лицо, и голос. Он суров, величествен и всемогущ. Смуглый красавец восточного типа с гремящим, как горная лавина, голосом.

— Да, это девушка-кузнец, Голди — по змеинному шепчет и подобострастно кланяется Торквемада.

— Пусть она подойдет— рука делает привычный, повелительный жест.

— Голди, иди сюда, тебя зовет, Асус — Торквемада, манит ее, костлявой, как у самой смерти рукой. Повисло минутное молчание. Даже птицы перестали щебетать. Даже листики перестали шуршать в кронах деревьев. Все затаились, ожидая дальнейшей развязки. Девушка тряхнула рыжими кудрями, хмуро зыркнула из под лобья и продолжила возиться с мечом.

— Ты слышишь меня, моя раба? — Асус начал сердится. Полу видимый жеребец, стал нервно перебирать копытами.

— Да пошел ты… — Голди, презрительно скривила губы. Алекс опешил от такой наглости. Лицо его закаменело перекошенной маской. Кто это смог, ему такое сказать? Какая-то девчонка. Праведный гнев метнулся белой молнией в зрачках и выплеснулся в крике.

— Убей ее! — благородный голос перешел на визг.

Мрачный монах исчез и тут же появился за спиной у девушки. Он перетек из одного места в другое, как большая капля, фиолетовой ртути. Секунда и худые руки, с кривыми длинными ногтями, погрузились в кудрявую голову. Послышался железный скрип. Тело задрожало, как будто Голди, посадили на электрический стул. Глаза закатились. Зубы оскалились. Ее начало трясти, как отбойный молоток. Торквемада поднял ее над землей. Пальцы ног, тщетно попытались зацепиться за мостовую. Ступни начали перебирать по воздуху, будто ища велосипедные педали. Голди, дернулась еще пару раз и все. Тело обмякло и повисло у монаха на вытянутых руках. Он подержал ее, еще несколько секунд и бросил на мостовую как мешок с картошкой.

Смерть в Ультре, смерть в реале. Все взаимосвязано.

Асус, брезгливо посмотрел на скорченное, полуголое тело. Ни капли крови на желтых булыжниках. Чистое убийство. К тому же, через пол часа оно исчезнет и ни каких следов. А с другой стороны, нервы ни к черту. Надо было допросить девчонку. Сейчас поздно. Она уже ни чего не расскажет.

— Слушай меня Торквемада. Как только появится Карабасофф, задержи его любым способом. В противном случае ответишь своей жизнью. Я думаю тебе все понятно — Асус вложил в эту фразу всю жажду убивать, накопленную за этот день.

Монах весь сжался, словно хотел стать не заметным, как новый, хитрый вирус и часто, быстро закивал. Маленькие глазки начали беспорядочно моргать. Морщинистые, черепашьи веки задергались. Программа, оказывается, тоже боится смерти. Ой, как боится. Так, где же провести грань между компьютерной жизнью и реальной?