Сетевые публикации

Идущий финансовый кризис и сопутствующий ему передел собственности и сфер влияния, как и схожий процесс десять лет назад, — нуждается в перетряске социума, в обретении новой легитимности. После успешной коллективизации проходит Съезд победителей — но надо же потом и постановление о «головокружении от успехов»! Показательно, что восстала из гроба интеллигенция — казалось бы, ее уже не осталось, никто книжек не читает, а вот поди ж ты, зазвучала труба, старая полковая лошадь ударила копытом, и опять полились разговоры о гражданской совести. Что ж ты говорить-то собралась, родная интеллигенция? Двадцать лет назад уже все сказала.

Двадцать лет назад интеллигенция изложила свои требования по пунктам — было время подумать в течение брежневского застоя, либеральная программа выстроилась. В итоге возникли корпоративное государство, новая номенклатура, пропасть между классами, цензура и корпоративная мораль, заменяющая мораль общества. Это не совсем то, что интеллигенция просила, — хотя казалось, что мы формулировали все верно. Интеллигенция сегодня убеждает себя, что так случилось потому, что мы кричали недостаточно громко. Вот опять поорем, и новый хозяин услышит.

И чтобы пробудить совесть — взрыв весьма кстати.

Сон разума рождает чудовищ

Сегодняшнее убийство и возможный передел власти естественно следуют за достигнутыми во время кризиса результатами. Интеллигенции снова доверят объяснить народу, почему одни богачи прогрессивнее других. Интеллигенция вновь обличит кого надо — если политическая жизнь Путина закончилась, полковника выдадут на растерзание. Так было с Шуйским, так было с Годуновым, так будет и сейчас, российская история верна себе. И проблема русской интеллигенции так и пребудет нерешенной: нужен либерализм при крепостном феодальном хозяйстве в качестве идеологии — или не нужен. Риторику либерализма освоили, приспособили ее к нефтяной трубе, но нужно ли это? Интеллигенция давно стала пресс-секретарем при богатом буржуе — следите за ее реакцией, это верный показатель, как индекс Доу-Джонса. Разумеется, интеллигенции опять достанется шиш, выиграет тот, кто заводит ее расшатанный моторчик. Под ковром случилось что-то важное, раз в метро появились трупы. А кому понадобилось убивать, не догадаешься: сквозь ковер не видно.

Завтра что-то произойдет, общество будет меняться, присматривайтесь внимательнее к тем, кто окажется в первых рядах: может быть, заметите прилипшие к рукаву ворсинки ковра.

В ожидании фюрера (06.10.2010)

Что может спасти страну от фашистского переворота?

Один миллионер купил в Италии полотно Леонардо и, чтобы пройти таможню, намалевал поверх шедевра пейзаж. Приехал в Техас, пригласил реставратора счистить верхний слой.

Именно это случилось с Россией. Вообразили, что под казарменным социализмом скрывается социальный шедевр, — вспомнили Серебряный век, Керенского, религиозных философов — вот сотрем вульгарные краски и увидим красоту демократии. А демократия оказалась такая же фальшивая, как и социализм. Власть озирается: где бы сыскать новую идеологию — и ничего, кроме национальной идеи, нет. Этнос действительно в опасности, демография и правда катастрофическая, спасать этнос надо. Поскольку иного равенства среди славян, кроме как этнического, демократия предложить не в силах — значит, объединяющей идеей будет национальная. Потерли общество хорошенько и расчистили социальную картину до фашизма.

Сложите два и два. В обществе исподволь прошла реабилитация фашизма. Причем прошла повсеместно, во всем христианском мире. Несложная комбинация — всего-то на три хода.

Первый ход. Демократы посмотрели на своих поверженных оппонентов, сравнили коммунизм и фашизм, нашли много общего. И то и другое — помеха Открытому обществу. И то и другое — против отдельной личности, за власть коллектива. И там и тут — репрессии, лагеря, процессы над инакомыслящими. К войне толкали мир и коммунисты, и нацисты одновременно, а демократы только оборонялись. Одним словом, решили, что разницы нет. Даже провели несколько показательных дискуссий: «Чем Сталин отличается от Гитлера?» Нашли, что ничем.

Второй ход. Заметили ошибку в вынесенных преступникам приговорах: фашизм заклеймили громко, а коммунизм — недостаточно. Где обещанный суд над КПСС? Отчего нет всенародного покаяния тех, кто митинговал за «солидарность трудящихся»? Груз преступлений мешает идти вперед: из всех щелей истории вылезают спрятанные советские преступления: Катынские расстрелы, например. А ведь Нюрнбергский процесс о них даже не упоминал — в сущности, пришла пора Нюрнбергский процесс пересмотреть.